Читаем Антология Сатиры и Юмора России XX века. Том 51. Марк Розовский полностью

Антология Сатиры и Юмора России XX века. Том 51. Марк Розовский

Пушки палят, шашки наголо, кто-то что-то кричит, кто-то с кем-то по телефону переговаривается… Некоторые упали. Другие стонут. Третьи врассыпную… Дым… кровь… Знамена заместо штыков используются… Пулеметы стрекочут, танки друг друга давят, никак подавить не могут… В общем, хуже некуда, военное положение, атмосфера страха, время подвигов… В такую эпоху лучше всего пьяным на печи лежать и не поддаваться панике.

Еле скрутили Ахромея, овладели, так сказать, нештатной ситуацией. Отправили его в штрафбат. Пусть там себя заново героем показывает. Нужники чистит.

С той поры на Красной площади парады нормально проходят. Солдатам уже не доверяют их принимать. Несмотря ни на какие их былые заслуги и доблести. Доверяют это дело только небоевым генералам и маршалам. И правильно. У них никогда пупок не развязывается.

1988

Мордобои

В одном королевстве много лет назад правил король Мордобой 5-й. До него в той стране уже были четыре Мордобоя, и все, как вы понимаете, отличались большой жесткостью. Но Мордобой 5-й был, что называется, самым-самым. Особенно по части мордобоя.

Любил он, очень любил ко всему руку приложить. А рука в виде кулака да еще в перчатке.

А в перчатку Мордобой закладывал еще и свинчатку. Так что удар получался в сорок раз сильнее, чем обычным кулаком.

Почему в сорок?.. А все рассчитано. Во дворце Мордобоя в каждой комнате стояли специальные силомеры — такие механизмы, на которых король мог тренировать каждый свой удар и знать, точно знать его тяжесть.

Да только нашему Мордобою все было мало. Решил он свой удар увеличить не в 40, а в 400 раз. Очень уж ему этого хотелось.

Вот вызывает он к себе двух ученых с мировым именем — Эйна и Штейна — и говорит им о своей просьбе.

— Это, — говорит, — заказ государственной важности. И мне нужно, чтобы вы выполнили его в наикратчайшие сроки. Так что думайте, авось что-нибудь этакое и придумаете.

Эйн и Штейн замялись, они не привыкли думать по госзаказу.

— Мы, — говорят, — вообще-то физики. Мы вообще-то другими проблемами занимаемся.

— Какими другими?

— Проблемами природы. Ее тайнами. Космосом интересуемся. Хотим, к примеру, в следующем тысячелетии в соседнюю галактику заглянуть. А вот к вашему кулаку нас как-то пока не тянуло. Мы почему-то проходили мимо вашего кулака.

Мордобой послушал этот ответ и говорит:

— Вы арестованы.

— Как? — изумились Эйн и Штейн.

— А вот так, — отвечает им Мордобой. — Будете в тюрьме у меня работать и сидеть. И пока не сделаете того, чего я прошу, я вас, собак, из тюрьмы на волю не выпушу.

У Эйна было двое детей, а у Штейна — скрипка.

— Сделаем, — сказали арестованные Эйн и Штейн. — Почему ж не сделать?.. В конце концов, мы физики и можем рассчитать любую физическую силу.

— А вот это правильно, — кивнул Мордобой. — Только без жертв. Я этого не люблю. Я люблю, когда с любовью, с энтузиазмом… Чтоб любая трагедия была оптимистическая. В общем, за работу, товарищи!

И начали работать. Но как начали?.. Для начала сковали Эйна и Штейна одной цепью, чтоб не убежали друг от друга и чтоб дружили, — Мордобой очень дружбу любил, особенно мужскую. Потом специально для них вырыли подземелье — 7 километров вниз, а чтоб Мордобой мог ездить туда с удобствами — проверять, как идет работа, — провели туда для него личное метро. По прямой, без пересадок.

И только после этого дали Эйну и Штейну возможность свободно думать в подземелье.

Думали они, думали и, наконец, придумали.

— Надо, — говорят, — свинчатку в сто раз увеличить. Тогда и удар будет в тысячу раз сильней. По закону геометрической прогрессии.

Увеличили свинчатку. Заложили в перчатку. Пришел Мордобой испытание новой системы проводить. Четыре… три… два… один… пуск!

Хочет поднять кулак, да не может. Отяжелела перчатка в сто раз.

Начал снимать перчатку, а она не снимается. Мордобой тужится, а сил нет такую тяжесть носить. Стоит, будто прикованный к своему свинцу, и ругается:

— Это что вы, собаки, со мной сделали?.. Я же такую тяжесть потянуть не могу. А ну, освобождайте меня скорей!..

А Эйн и Штейн смеются.

— Нет, — говорят. — Хватит с нас всяких Мордобоев. Ты у нас пятый по счету и последний. Будешь теперь до конца жизни в этом подземелье сидеть и свою физическую силу испытывать.

Сказали так и наверх поднялись.

Эйн к своим детям пошел, а Штейн на скрипке заиграл.

Да так хорошо — приятно слушать.

1968