Антология шпионажа

Арестованный после разговора с Уолсингемом, Парри составил письменное «признание» – в нем было много ложных утверждений, в том числе явных наговоров на самого себя. Неизвестно, как удалось вырвать у бывшего шпиона этот документ. Говорят, Пари не пытали, однако на него было оказано давление угрозой применить пытку. Было ли достаточно такой угрозы, чтобы заставить столь опытного человека сделать признание, которое обрекало его на смерть? Тщетно доказывал он, что его вынудили написать признание. Ведь формально Парри все же вступил в изменнический заговор с целью убийства королевы. Суд исходил из того, что существовал католический заговор, что Парри по поручению римского папы принял на себя исполнение плана убийства Елизаветы. Для этой цели, якобы, Парри и приехал в Лондон, сделав вид, что выдает королеве заговор папистов.

Однако если считать, что Парри действительно собирался совершить покушение, то почему он не использовал для этого такой случай, как несколько частных аудиенций у Елизаветы? Документы о «заговоре Парри», по указанию Берли, были сознательно сфальсифицированы, чтобы доказать удобный для правительства тезис, и в таком виде опубликованы. Было, в частности, скрыто попавшее в руки правительства письмо от Парри к одураченному им Моргану, где доктор прямо объявлял, что отказывается от плана убийства, не считая его богоугодным делом.

2 марта 1585 г. Парри публично казнили; был торжественно отпразднован провал очередного папистского заговора. Это был далеко не единственный случай, когда секретная служба Елизаветы отделывалась таким образом от собственного агента. Через несколько лет был арестован упоминавшийся выше Лопес, который служил тайным агентом Уолсигнема у дона Мендосы. Молодой фаворит Елизаветы Эссекс получил отрывочные сведения о шпионской деятельности Лопеса в пользу Испании, которая служила прикрытием для его роли английского агента. Эссекс, запутавшийся в этом сложном переплетении «двойного» шпионажа, узнал о мнимом намерении Лопеса, бывшего тогда медиком королевы, отравить Елизавету. Лопес, как и Парри, был подвергнут мучительной казни, которая полагалась для государственных изменников.

Заговор Берли и Уолсингема

Заговоры Ридольфи и Трогмортона были католическими заговорами против Елизаветы. Заговор Парри был имитацией заговора со стороны шпиона-двойника, использованной правительством. Заговор Бабингтона был правительственной провокацией, внешне носившей форму католического заговора. Возможно, в этой «эволюции» тоже сказывалось укрепление позиций елизаветинской Англии в борьбе против Испании и ее союзников.

Может возникнуть закономерный вопрос: зачем при избытке действительных заговоров английскому правительству надо было фабриковать еще и мнимые? Ведь в Европе была создана целая организация с центром в Мадриде, постоянно возобновлявшая попытки избавиться от Елизаветы путем убийства, дворцового переворота или нового католического восстания.

Чего же больше даже для Берли и Уолсингема, которым было выгодно, чтобы народ считал Елизавету подвергающейся смертельной угрозе со стороны испанского короля и его союзников и соглашался бы поэтому ради обеспечения безопасности страны безропотно нести бремя налогов? Кроме всего прочего, Берли и Уолсингему необходимо было запугивать Елизавету постоянными заговорами – это был единственный способ заставить раскошелиться скаредную королеву, не раз урезывавшую ассигнования на секретную службу.

К тому же в действительных заговорах непосредственно могли не участвовать как раз те лица, от которых английское правительство считало особенно необходимым избавиться под предлогом их содействия испанским интригам. Участники реальных заговоров далеко не всегда попадались в сети Уолсингема. Вдобавок, это были, как правило, мелкие сошки. В этом отношении «свой», продуманный и осуществленный в соответствии со сценарием, заговор имел большие преимущества.

Берли и Уолсингем считали совершенно необходимым разделаться, наконец, с Марией Стюарт. Ведь случись что-либо с Елизаветой, шотландская королева заняла бы английский престол. Со смертью Марии Стюарт исчез бы источник постоянных католических интриг. Но подвести под топор палача пленницу, которая как-никак формально оставалась королевой Шотландии и добровольно отдалась в руки своей родственницы Елизаветы, можно было не иначе, как добыв безусловные, неопровержимые доказательства ее участия в заговоре. И при том непременно в заговоре, ставящем цель – убийство приютившей Марию Стюарт Елизаветы. Получить такие доказательства было невозможно, если пустить заговор на волю волн.

Берли и Уолсингем решили завлечь Марию Стюарт в заговор собственного производства. Исполнителями могли стать лишь доверенные лица Марии Стюарт. Многих из них нельзя было подкупить. Тем лучше: не ведая, что творят, они с тем большей естественностью сыграли бы порученные им роли.