Антология советского детектива-10. Компиляция. Книги 1-11

2

Почтотелеграмма

Предревкома Вадуеву

Товарищ Вадуев! В результате назначения члена ревкома Митцинского ответственным за охрану железнодорожного участка Гудермес — Грозный движение поездов на участке наладилось, значительно возросла сохранность диппочты, инвалюты и народнохозяйственных грузов, идущих из-за границы и Закавказья в Россию.

Уполномочиваем вас именем Ростовского штаба округа, ОГПУ юго-востока России объявить Митцинскому благодарность, наградить его денежной премией в размере 500 (пятьсот) рублей и именным оружием — шашкой с надписью.

Деньги и оружие высланы нарочным. С этим же нарочным вышлите в Ростов характеристику Митцинского на предмет использования его в перспективе начальником милиции Чечни.

Своею властью поручите Митцинскому сформировать еще две сотни для охраны от бандитизма железнодорожного полотна в наиболее неспокойных районах области.

Нач. штаба военного округа Алафузов.

Крайуполномоченный ОГПУ Андреев.

3

Ахмедхан спускался по зеленому склону с убитым козлом на плечах. Плечо оттягивал ремень винтовки. Нога скользнула по траве, и Ахмедхан, едва удержав равновесие, чертыхнулся.

Над горами плотно наливалось сумрачной синевой небо. Смеркалось. Пахло сырой травой. Надрывались в вечерней тревожной перекличке сверчки. Где-то надрывно плакал козодой, подал первый гулкий голос филин.

Ахмедхан поднял голову, прислушался. Над сизой громадой хребта робко проклюнулись первые звезды. Быстро темнело.

Ахмедхан заторопился: подмывала тревога за коня — оставил Шайтана на привязи у орешника на целый день.

Жеребец — лоснящийся сгусток черноты — подался навстречу хозяину, коротко заржал, дернул копытом по земле, оставил рваную борозду.

Ахмедхан сбросил козла с плеч, положил винтовку, подошел к лошади. В лицо ему пахнула теплая струя из ноздрей. Жеребец заждался хозяина, трава вокруг орешника была срезана зубами коня до корней. Ахмедхан достал из кармана обкусанную, засохшую горбушку, раскрыл ладонь. Шайтан шлепнул мягкими губами, взял хлеб, захрустел смачно.

Ахмедхан отвязал его, шлепнул ладонью по боку: иди, пасись. Конь, пугливо косясь на тушу козла, обошел его боком, дико всхрапнул. Застоявшееся тело требовало движения, и конь грузно поднялся на дыбы, сделал несколько шагов. Рухнул копытами на землю, двинулся ленивой, расслабленной рысью к зарослям кустарника, где зеленела густая полоса травы.

Ахмедхан собрал сучья, развел костер. Достал из хурджина тонкую прочную веревку. Используя остатки дневного света, нашел булыжник, захлестнул его петлей. Подошел к орешнику, поднял голову. Метрах в трех над землей из ствола торчал острый, в руку толщиной, сломанный сук. Ахмедхан примерился, перекинул через него булыжник с веревкой. Камень глухо стукнул о землю в нескольких шагах, веревка натянулась.

Ахмедхан, быстро орудуя кинжалом, отделил у козла заднюю ногу. Веревку привязал за рога, потянул козла через сук. Сверху посыпалась труха, осела на губы, щеки Ахмедхана. Ахмедхан сплюнул, привязал веревку к стволу. Туша козла, едва различимая теперь на фоне сумрачной кроны, тихо раскачивалась.

Ахмедхан снял с козлиной ноги шкуру, приладил окорок на вертеле над костром. Сам лег рядом на бурку, ненадолго забылся.