Антология советского детектива-14. Компиляция. Книги 1-11

Теперь-то Леонид догадался, что чех не случайно заскочил к ним в вагон. Леонид уже наслышался разговоров о том, что наших солдат частенько провоцируют и обрабатывают разные типы, сулят крупные деньга за мелкие услуги. Слушая эти разговоры, он не раз думал, как поступил бы он, если бы к нему подошел такой вот тип. Какую-нибудь мелочь провезти нетрудно, но зато получишь крупный куш. Правда, большая опасность: если узнают — не сдобровать. Но ведь деньги. И вот такой человек подошел к нему. Леонид испугался. Испугался того, что он рядом с ним, что его могут увидеть. Он отступил на несколько шагов и побежал к вагону. На подножке оглянулся, чех уходил с платформы к выходу. «Донести, — подумал Леонид. — Начальство предупреждало, чтобы сообщали о таких людях. Заработаешь благодарность…»

Чех уже скрылся, Леонид так и остался на подножке. Лотом снова спустился и пошел вдоль состава. Смеркалось. Вспыхнули огни на перроне, засветились окна вокзала. «Надо бы спросить, что за дело, — уже с сожалением подумал Леонид. — Может мелочь… И содрать побольше. Эх, а узнают? Упекут к черту на кулички». Леонид повернулся и зашагал обратно вдоль состава. И вдруг в тени вагона снова увидел чеха. Он хотел было быстрее прошмыгнуть мимо и подняться в вагон, но чех заговорил, и Леонид остановился.

— За услугу — приличная сумма.

Леонид приложил палец к губам, чтобы чех говорил еще тише.

— Что за услуга?

— Перевезти небольшой саквояж.

— Сколько?

— Триста марок.

— Только? — удивился Леонид.

— Ну, четыреста.

— Пятьсот.

— Ладно. Сейчас принесу чемоданчик. На первой же остановке за границей отдашь его железнодорожнику, который пройдет мимо вагона и, увидев тебя, снимет фуражку и почешет голову.

Леонид перевез саквояж и передал его по назначению. Получил пятьсот марок. Никитин ничего не знал. И вот Стефан снова замаячил на перроне. Когда Леонид подошел, он сказал:

— Теперь надо провезти два чемодана и меня. Плата, конечно, побольше.

— Нет, это нельзя. Два чемодана — не саквояж, да и ты. Нет, что ты. Провалюсь.

— Ну, друг, так не делается. Если уж взялся, надо тянуть. Понимаешь же, что ты в моих руках. У меня и фотографии есть, когда ты получал деньги, саквояж, как передал его. Я не считаю тебя глупым…

«Вот и влип», — подумал Леонид и почувствовал, как мелко и противно задрожали колени.

— Я не против, но здесь без сержанта не обойтись, его не уломаешь. Это уж точно.

— Поговори с ним сейчас же. Я подожду.

— А сколько за «работу»?

— Тысячу марок.

— Это же мало. Два чемодана и человек!

— Полторы!

— Две. Делить придется на двоих.

— Ладно. Иди к сержанту.

Зонов ушел в вагон. Услышав его предложение, Никитин напустился на солдата:

— Да ты что, рехнулся? Да ты же за это под суд пойдешь. Загремишь, как миленький. Советую тебе по-товарищески, брось это знакомство, оно тебя к добру не приведет.

Леонид понял, что Никитина на это дело не уговорить, не тот человек. Но и две тысячи марок, подумать только, сами лезут в руки. Он сказал примирительно:

— Да я пошутил, не шуми.

— За такие шутки дорого придется расплачиваться.

Немного погодя Зонов снова вышел из вагона и в толпе отыскал Стефана.

— Ни в какую не соглашается. Пригрозил начальству доложить.

— Ну тогда вот что, выключим его из игры.

— Как это выключим? — испугался Зонов.

— А вот так… Я с чемоданами буду садиться на последней перед границей остановке. Ты к тому времени найдешь способ дать сержанту снотворного. Он спокойно проспит и проснется через пару часов, когда две тысячи марок будут у тебя в кармане. Понял?

— Понять-то понял…

— Так и сделаем. Снотворное я тебе передам. Смотри не провали дело. Сержант должен заснуть.

И вот все получилось так, как и решили они со Стефаном. Никитин напился из бутылки и заснул парад границей.

Товарищи по службе обратили внимание, что у Зонова появились деньги, и командование заинтересовалось этим. Его перевели с почтовой базы в другую часть. Особый отдел занялся проверкой личности Зонова, в Куйбышев был послан запрос, чтобы собрать данные о поведении Зонова до службы.

На новом месте Леониду не нравилось. Строгая дисциплина, тянись перед каждым сержантом. Он стал дерзить, отказывался выполнять приказания.

— Долго ты меня зажимать будешь, старшина?

— Во-первых, не ты. Обратитесь по уставу. Во-вторых, объявляю наряд вне очереди.

— Служака. Подожди, встретимся на узкой дорожке. Так просто не разойдемся.

Зонов отвернулся и ушел. Вечером его направили в наряд рабочим по кухне. Он с остервенением тер тарелки, словно на них вымещая свою злобу на старшину, на командиров, на товарищей. «Они тут жрут, а ты убирай за ними».

В десять часов вечера прибежал дежурный по штабу.

— Зонов, кончай работу. Тебя вызывает замполит.

Сердце у Зонова екнуло. «Вот и конец!» — подумал он, вытирая со лба холодную испарину.

— Сейчас соберусь, — как можно беспечнее сказал он.

На работу солдаты надевали синюю куртку без погон и такие же брюки. Уйти из столовой было нетрудно, офицерский зал имел выход в город, который не охранялся. Зонов воспользовался этим. Быстро оглянувшись на пустой зал, он выскользнул на темную улицу.