Антология советского детектива-14. Компиляция. Книги 1-11

— Понадобится, так сразу и возьмешь. Подкрепимся, хлопцы! — Георгий Константинович приветливо улыбался, довольный встречей с однополчанином, как назвал себя хозяин.

Ели картошку с круто посоленным хлебом. Дед Терентий и Георгий Константинович пили самогон стаканами. Потом старик принес ребятам две кружки с теплым чаем. Чай был очень сладким: сахарин!

Ребят поместили в тесной каморке с рухлядью. Дед бросил старую, пахнущую овчиной шубу.

— Хату не спалите!

Он плотно прикрыл за собою дощатую дверцу. Сквозь ее щели в каморку просачивался свет, и дверь казалась разлинованной. Саша осмотрелся, примерился, как лучше лечь.

— А ничего! — определил он.

Хлопчики быстро стянули одежонку и свободно растянулись на шубе. Саше хотелось верить, что именно эти люди помогут доехать до Кубани, А уж там тетку сами найдут — не маленькие! Может, школа работает. Пойдет учиться. И Васе впору — девятый год…

Длинная дорога в угольном ящике вагона, холодные часы под елью, побег из ЧК в Сидельникове, нежданная встреча в буфете с Георгием Константиновичем — все смешалось в сознании Саши. В тепле было уютно и спокойно. Вася ровно посапывал… Среди ночи проснулся:

— Попить бы.

Растормошил Сашу. Тот протер глаза.

— Иди в сени.

— Бо-оязно…

Легкая дверка не поддавалась. Саша толкнул ее сильнее. На той стороне звякнул крючок. Ребята забарабанили в четыре кулака, пока не услышали скрипучий голос старика:

— Чого гвалт подняли?

Вася хныкал:

— Пи-ить.

Старик откинул крючок, сам проводил их в сени. Возвращаясь, Саша побежал в горницу. Под божницей сидел Георгий Константинович в нижней сорочке с засученными рукавами. В руке держал стакан с горилкой.

— Почему запираете? Что мы — шпана? — Голос Сашки звенел обидой.

Одним махом вылив стакан горилки в рот, Георгий Константинович пьяно засмеялся:

— За нашу удачу, хлопцы! Зачем, Саша, горячку пороть? Дедушка по забывчивости накинул крючок. А вы перелякалысь! Спать, хлопцы! — Прихрамывая и постанывая, сам проводил их до каморки.

Оставшись в темноте, Вася возбужденно зашептал товарищу на ухо:

— Убежим!

— А справка?

— Уснут, я из комода вытащу!

Саша тоже подумывал о бегстве, но сон одолевал его. Глаза закрывались.

И полетели ребята в темную пропасть…

Растолкали их, когда совсем рассвело. У Сашки голова была словно чугунная, во рту жгло. Он выпил большую кружку холодной воды. И Вася жаловался:

— Голова болит…

Старик хмыкнул в рыжую бороду:

— С похмелья!

Георгий Константинович тоже засмеялся:

— До свадьбы пройдет. Быстренько шамайте и дуйте на базар. Перемените одежду. Мои родичи, помнится, приличные были. Могут такую рвань и на порог не пустить.

Ребята чувствовали себя неважно, и Саша сердито отрезал:

— Не пойдем к приличным! Мы не просились. Собирайся, Вася!

Дед Терентий примиряюще промолвил:

— Не сердитесь, хлопчики. Может, он не так сказал, он на фронте Советы защищал, нервенный. Чего же вам кипятиться?..

При дневном свете ребята увидели, что комнаты хорошо обставлены. Диван, граммофон, большое зеркало, шкаф с вырезанными фигурками и самовар никелированный…

— Добре живут, — шептал Вася, поливая на руки друга холодную воду. — А может, убежим?

Саша растирал лицо краем рядна. Он думал о том же и ответил вполголоса:

— Даст денег на одежду, а мы — на поезд!

За столом, прежде чем откусить хлеба, Терентий широко перекрестился. Велел делать то же и хлопцам. А Васю никто никогда не учил креститься. Он растерянно оглядывал товарища. Тогда Георгий Константинович взял его руку, сложил три пальчика вместе и перекрестил:

— Вот как надо!

Саша поднялся и, глядя на старика с вызовом, бросил:

— Я не верю в бога! Ясно? И креститься не стану!

Терентий даже поперхнулся. Глаза под седыми бровями сузились, и он поднял руку для удара. Саша отпрянул.

— Не имеете права!

— Не трожь Сашу! — закричал Вася, становясь рядом с товарищем.

Старик затрясся, замахал руками:

— Нехристи!

Георгий Константинович взял старика за плечи.

— Полно, Терентий Сидорович! Сейчас не старый режим.

— Выпустите нас! — звенел, как туго натянутая струна, голос Саши.

Сильно припадая на раненую ногу, Георгий Константинович обошел стол.

— Обещали, ребята… Что же вы?..

И Саше стало стыдно: обидел фронтовика! Пробубнил, опустив глаза…

— А чего он…

После завтрака, прошедшего в тягостном молчании, Георгий Константинович неожиданно распорядился:

— Вася побудет дома, а Саша со стариком сходят на барахолку.

— Мы вместе! — пробовал возражать Вася.

Терентий не дал спорить:

— Больному ходить незачем!

Саша сообразил, что их нарочно разлучают. Но и в самом деле, больному лучше не ходить.

— Васек, я скоро!

С тяжелым сердцем вышел Саша за стариком. Не радовало его ни яркое солнце, ни синички, цвикающие на голых деревьях.

Купили старенькие пиджачки и брюки. И с тем вернулись. Когда ребята переоделись, Георгий Константинович опять распорядился:

— Сбегайте вот по этим адресам! Прочтешь, Саша?.. Пошел бы я, да старая рана крепко разболелась.