Антология советского детектива-14. Компиляция. Книги 1-11

— Правда. Ее Надей звали. Уже скоро два месяца. Мама говорит, что ее офицер обманул. Да она не такая, чтоб так просто поверить.

Саня повторил чужие слова, не понимая их смысла, и Николай поспешил перевести разговор на другую тему. Он спросил:

— А где тот офицер служит?

— Вон на тех кораблях.

Толя добавил:

— Папа его, наверно, знает. Он всех знает.

Рыжеголовый Саня огорошил Николая словами:

— А зажигалкой щелкал другой, в костюме…

— А ты его знаешь?

— Нет.

Ребятам уже надоели расспросы Николая, и они посматривали на планер, который он держал в руках. Зубенко поднялся с камня и сказал:

— Самолет ваш готов! Пробуйте, как полетит.

Толя взял планер, потрогал туго натянутую резину и пустил его в сторону поляны. Планер поднялся, его развернуло ветром в сторону моря, и он на большой высоте потянул над водой.

— Вот здорово летит! — кричали ребята. — Километра два протянет!

Завод резины кончился, и планер спикировал в воду — его поломанные крылья закачались на волнах. Николай пообещал ребятам новый, и расстались они друзьями. Зубенко направился домой. Услышанное от ребят не выходило из головы. Что бы все это значило?

Новые знакомые

Днем Николай пошел в город и связался со Снегиревым. Он коротко доложил, что есть важные известия, и спросил, как их передать.

— Жди, вечером буду там.

Обратно Николай возвращался улицей, где жили Ершовы. Хорошая семья, гостеприимная, внимательная. Из того же подъезда, куда входил он к Ершовым, вышла высокая стройная блондинка с голубыми глазами. Она мельком взглянула в сторону Николая, и ее подведенные ресницы взлетели в удивлении. Девушка шагнула навстречу и остановилась.

— Николай? Вот не ожидала!

Зубенко был удивлен не меньше, тоже остановился.

— Ольга? Здравствуй.

— Здравствуй, Коля. Какими судьбами в наши края?

— Получил сюда перевод.

— Ты в морской форме, а мне почему-то казалось, что ты учился в каком-то армейском училище. Давно здесь?

— Нет, всего несколько дней.

— И постоянно будешь здесь?

— Это от начальства зависит. Ты очень хорошо выглядишь, Оля.

Девушка улыбнулась.

— Спасибо.

— Нам по пути?

— Мне вниз.

— Мне тоже. Пойдем…

С девушкой Николай познакомился в доме отдыха на Океанской прошлым летом. Она уже с неделю отдыхала, когда приехал он, и выглядела очень бодрой, загоревшей. Она с удовольствием принимала приглашения мужчин «погонять мяч» через сетку, покататься на яхте или побродить по тайге. Ее общества домогались многие, надеясь на легкий курортный роман с красивой блондинкой, которая, казалось, просто и вольно вела себя со всеми. Но предприимчивые «курортные холостяки» и парни, перешагивавшие невидимую черту простого товарищества, отскакивали от нее, словно мячи пинг-понга от станы. Вскоре она прослыла неприступной, не ее окружение от этого не поредело. Николая она в первые же дни выделила из когорты своих поклонников и безбоязненно отправлялась с ним в дальние прогулки по сопкам или по заливу, по достоинству оценив его скромность и искреннее уважение. Эти товарищеские отношения сохранились вплоть до ее отъезда, и последняя неделя отдыха прошла для Николая бледно и неинтересно. Они дали друг другу адреса, но, как это часто бывает, не обменялись ни одним письмом. Курортные связи приятны, но быстро забываются при смене обстановки. И вот здесь он ее встретил. А ведь знал, что она из Берегового, просто как-то стерлось в памяти.

Они направились по Портовой улице вниз к бухте. Стоял один из тех теплых и солнечных вечеров, которые начинаются в Приморье с середины лета. Николаю казалось, что город полон солнца и света.

— У вас всегда здесь такая чудесная погода?

— Нет, просто ты не захватил нашу весну, которая тянется добрых пять месяцев и страшно надоедает. Сыро, слякотно и сумрачно, просто отвыкаешь от солнца. Туман и туман без конца. Но вторая половина лета и вся осень у нас просто чудо.

— Понравился мне ваш город. Небольшой, чистый, светлый. Строят много.

— Это как и везде. Мы строители…

— Продолжай. Что же вы строите?

— Может быть, тебе покажется смешным, но я думаю, что любая стройка — памятник труду человека, а для каждого человека просто необходимо оставить что-то после себя. У нас в институте часто велись разговоры, что дело не в том, у кого какая специальность, а чтобы человек беззаветно отдавался любимой работе. Например, мой отец очень любит свою работу инженера-электрика. Он и сейчас еще много занимается, не считаясь со временем, хотя работает инженером ТЭЦ, и, казалось, интерес его к учебе должен иссякнуть. Молодец он у меня. Правда, он мне не родной, но я никогда не имела причины задуматься об этом. Пала очень хороший семьянин и прекрасный специалист. Представь, себе, что он такую великовозрастную особу, как я, называет не иначе, как Олюша. Смешно. Я привыкла, а людям, наверно, кажется странным.

— Почему? Я тоже считаю, что тебе больше идет ласковое — Олюша или Олеся…

Улица кончилась, и они направились по берегу бухты в сторону скалы. На песчаную отмель берега накатывались волны. Белый пенный бурун начинался там, у скал, и, съедая волну, бежал по песку навстречу Ольге и Николаю.