Антология советского детектива-18. Компиляция. Книги 1-15

В зале ожидания на первом этаже в низких темных креслах с изогнутыми металлическими подлокотниками сидели серьезные и унылые авиапассажиры: самолеты не выпускались.

Обойдя зал и не обнаружив того, кто был ему нужен, турист по широкой пологой лестнице поднялся во второй ярус и, окинув взглядом двойной ряд кресел, стоявших спинками друг к другу, сразу увидел его. Лицо было хорошо ему знакомо и в фас и в профиль. Турист уверенно подошел к читавшему книгу человеку и спросил громко, не стесняясь сидящих поблизости:

- Простите, вы не Уткина ждете?

Тот поднял глаза.

- Алексей Иванович? Очень рад. Я уж заждался.

- Да я не виноват. Обстоятельства…

Тульев встал с кресла.

- Все равно спешить некуда. Идемте покурим…

Они спустились вниз, в туалет. Зашли в кабину. Но здесь долго говорить было крайне неудобно: в гулком, выложенном кафелем подвале даже шорох был отчетливо слышен из конца в конец. Непрерывно входили и выходили люди.

- Все спокойно? - шепотом спросил Тульев.

- Да. Давай поменяемся одеждой.

Поменялись костюмами и плащами. Затем Тульев дал своему партнеру билет до Москвы на рейс, который из-за непогоды откладывался на неопределенное время, а от него получил пропуск на туристский пароход. Затем они вышли из туалета и поднялись на второй этаж.

Перед входом в ресторан был просторный холл, одна стена которого, стеклянная сверху донизу, глядела на перрон. Они остановились в углу и прижались лбами к стеклу, будто стараясь рассмотреть мокнущие на бетоне самолеты.

- Почему задержался? - спросил Тульев.

- Опоздали на десять часов.

- Ладно, к делу.

- Ты должен быть у входа в морской порт к одиннадцати. - Уткин посмотрел на свои часы. Это был советский хронометр «Спортивные». - Сейчас восемь, времени хватит. Подойдешь к старшему в группе. Вы друг друга знаете - это Виктор Круг.

- Как же, приятели, - заметил Тульев.

- Чем он тебе насолил?

- Долго рассказывать. Что дальше?

- Наша группа должна была посетить филатовский глазной институт, но из-за опоздания это отменили. Походят по городу, а потом должны ужинать в каком-то ресторане. Так что раньше одиннадцати они в порту не будут, можешь не спешить.

- Уж больно мы с тобой на близнецов не похожи, - с иронией сказал Тульев.

- Не беспокойся. Никто из этих горластых баранов на пароходе меня больше одного раза в лицо не видел. А на паспорте фото твое. Я ни разу на берег не сходил. И вообще сейчас, наверное, пограничники в паспорта не очень-то внимательно вглядываются - погода такая…

- Как меня зовут?

- Карл Шлехтер.

- Кто я такой?

- Художник из Гамбурга.

- Подходяще.

- Послушай, что тут у тебя произошло? - спросил Уткин. - Такую горячку пороли, гнали меня сюда как на пожар.

- Лишние вещи говоришь, - жестко осадил его Тульев. - Ты сюда надолго?

- А это не лишнее?

- Ладно. Квиты.

- Где рация?

- Подробный план у тебя в кармане. Там все описано.

- Трудно здесь?

- Узнаешь сам. Зачем тебя заранее пугать или, наоборот, успокаивать. Прыгнул в воду - плыви, а то утонешь… Скажи лучше, каков порядок прохода на судно.

- Это просто. Сдаешь пограничнику пропуск, получаешь паспорт, и все.

- Когда отваливает посудина?

- В девять утра завтра.

- В советские порты заходит?

- Прямо на Босфор.

- Хорошо.

Помолчали. Тульев, плотно прикусив мундштук папиросы, смотрел на размытые дождем, похожие на обсосанные леденцы разноцветные огни рулежных дорожек и взлетной полосы, редким пунктиром расчертившие раннюю темноту вечера. Уткин не мог уловить по его лицу, о чем он сейчас думает. Казалось бы, человек должен радоваться, а он словно окаменел.

- Долго здесь пробыл? - спросил Уткин совсем тихо.

- Три года.

Уткин посмотрел на погасшую папиросу Тульева.

- Давай мне твое курево - на пароходе советские папиросы тебе ни к чему.

Тульев неожиданно улыбнулся.

- Верно. А я и не подумал.

Он вынул пачку «Казбека». Уткин закурил и сказал:

- У меня в каюте есть американские сигареты.

- Номер каюты какой?

- Семнадцатая, по правому борту. Да Круг тебе покажет, он по соседству…

Еще постояли молча, а затем Тульев резко повернулся:

- Пора. Проводи меня вниз.

У выхода они подождали, пока не пришел автобус из города.

- Ну счастливо, - сказал Тульев. - Твой самолет будет, наверное, утром. Следи. Объявят рейс по радио. Или узнавай в справочном.

- Счастливо, передавай привет нашим.

Они пожали друг другу руки, и Тульев вышел под дождь. Уткин смотрел, как он быстро пересек полоску мокрого асфальта и прыжком вскочил в раскрытую дверь автобуса. Автобус тут же тронулся…

Когда Тульев доехал до центра города, дождь прекратился, и на улицах как-то сразу стало оживленно, будто людям до смерти надоело сидеть в четырех стенах.

Час он убил в кафе на Дерибасовской. Потом пешком отправился в порт. Дорогу спрашивать не было необходимости: до Приморского бульвара его довели пароходные разноголосые гудки, а там уж заблудиться невозможно.

Было еще рано. Тульев остановился на бульваре у парапета и смотрел на раскинувшийся внизу целый город на воде, прислушиваясь, как ворочается и дышит вечный работяга-порт.