Антология советского детектива-25. Компиляция. Книги 1-26

Он сунул руку в мешочек и зачерпнул целую пригоршню холодной тяжелой россыпи. Достал и, будто ослепленный, зачарованный не мог отвести взгляда от сверкающих, как само солнце, крупинок. Вспомнились слова одного золотоискателя: «Золото — это капли пота Бога-Солнца, упавшие на землю. Потому, чтобы их найти, надо пролить море пота…»

За эти шестьдесят килограммов пролит не только пот, но и кровь. Справедливо ли будет Божий дар снова бросать в землю? И разве он, Иванкин, не прошел муки ада — Афганистан, лишение любимого дела, любимой женщины, — чтобы получить этот Божий дар? «Ты похитил его, — вдруг вспомнился сон накануне. — Верни его», — будто повторил Анатолий. «Нет уж, — возразил Валентин. — Похитили бандиты, а я воспрепятствовал им. И верну его тем, кто своим трудом и муками заслуживает. Эти шесть килограммов — Лене, а те, что у землянки, возьмешь ты и отдашь, кому сочтешь нужным — в письме я написал, где найти».

Он еще раз окинул взглядом трупы и помотал головой, словно желая отогнать наваждение. Надо скорее вернуться к Лене, оставить золото и предупредить, чтобы тоже уехала: дружки Кувалдина и Кукушкина не оставят ее в покое.

21

Вечером Анатолий проводил Щербакова в Комсомольск-на-Амуре, а сам с оперативниками занялся поисками Кувалдина с Кукушкиным и Иванкина с его новой знакомой Рожковой. На ноги была поднята вся милиция, но лишь в десятом часу Русанову поступил первый доклад: Рожкова Елена работает в ювелирном магазине на Карла Маркса, в настоящее время находится там.

Анатолий помчался в ювелирный магазин. На вопрос, где и когда девушка в последний раз виделась с Валентином Иванкиным, Рожкова удивленно распахнула ресницы:

— Никакого Валентина Иванкина я не знаю.

У нее не дрогнула ни одна черточка простодушного и открытого лица, и голос был так спокоен, что Анатолий почти поверил в ее искренность.

— Но как же, — возразил он, — вы ехали с ним в одном купе до Комсомольска-на-Амуре, потом до Хабаровска.

— Нет, — помотала головой девушка. — Я ехала с Эдиком, Эдуардом Перекосовым, — поправилась она.

«С Перекосовым? — теперь у Анатолия брови полезли на лоб от удивления. — Вот, значит, где застрял прокурор. Не зря начальники и сослуживцы характеризовали его без симпатии: дело знает неплохо, но в применении законов допускает вольность, на критику реагирует болезненно… А где же тогда Валентин?»

— Вы не ошибаетесь? — переспросил Анатолий и достал из кармана фотокарточку Перекосова. — Он?

Девушка снова помотала головой.

— Нет. Этого человека я никогда не видела. У Эдика темная борода, усы и лицо попроще, помужественнее.

Анатолий достал фотокарточку Иванкина. Девушка внимательно всмотрелась и кивнула.

— Да, это он. Только без бороды и усов.

У Анатолия загорелось лицо, и все тело будто обдало жаром: Иванкин убил Перекосова, живет по его документам!

— Где он сейчас? — голос Анатолия зазвучал требовательно и жестко, что еще больше смутило девушку, вдруг начавшую понимать, по какому поводу явился к ней этот незнакомый мужчина, не иначе работник правоохранительных органов.

— Видите ли, — она нервно стала мять край блузки. — Он вчера встретился с товарищами по работе, и те передали ему, что начальство ждет его в управлении. Сегодня он должен был пойти туда и узнать о сроке отъезда.

— Где он живет?

Лицо девушки залило краской.

— У меня… Вернее, мы вместе снимаем квартиру…

— Адрес?! — властно перебил ее Анатолий. И, едва она произнесла название улицы, номера дома и квартиры, вскочил со стула и устремился к выходу.

22

Валентин, прежде чем войти в подъезд, неторопливо обошел дом, внимательно всматриваясь во все уголки, где ненароком мог задержаться поджидающий его человек, постоял у подъезда, закурив второй раз в жизни сигарету, чтобы придать вид занятости. Но ничего и никого подозрительного не обнаружил. Поднялся по лестнице на четвертый этаж — никого — спустился на третий к своей квартире. Открыл дверь запасным ключом, оставленным ему Леной.

Старушки дома не было, видно, ушла в магазин или к подружкам, посудачить о житье-бытье — она не любит одиночества — и Валентин обрадовался: никто не будет мешать ему обдумывать план дальнейших действий, собираться в дорогу. Хотя, собственно, он собрался еще утром — все его состояние уместилось в обычный дорожный кейс, с которым начальники ездят в непродолжительные командировки.

Поставил на плиту чайник. И пока вода кипятилась, достал из кейса мешочек с золотом и сунул его в валенок Лены. Написал на листке коротко: «Лена, если хочешь, чтобы ноги у тебя всегда были здоровыми и стройными, носи валенки. Даже в комнате их полезно обувать время от времени». Под подушку сунул миллион из «конфискованных» у Кувалдина и Кукушкина.

«Вот и все», — повторил он ставшую привычной в последнее время фразу, подводившую черту под безвозвратно ушедшим значительным прошлым. Теперь, пока не нашли тела Кувалдина и Кукушкина, надо быстрее выбираться из города. Куда?.. Куда подвернется первый поезд. Каждая прожитая здесь минута грозит опасностью. Правда, и в дороге придется держать ушки на макушке, но отсюда надо бежать немедленно.