Антология советского детектива-27. Компиляция. Книги 1-18

— Дай бог только памяти. Что-то о выпивке. Видно, хотели добавить. Что-то прилить. Ну да, прилить. Это слово-то я разобрала.

— Ах, сова наглая! — прохрипел Борис. — Такого и слова в моем обороте нет.

— Я твой хрипастый бас где угодно узнаю. Стоит тебя, идола, услышать, у меня мороз по коже идет.

— Гони ее отсюда, начальник! Гони! Иначе я ее… — заскрипел зубами Борис.

Старуха не сдавалась:

— Во, видишь, видишь! Вот так и всегда.

— Ну, что теперь скажем, Рядно? — спросил Сайко, проводив старуху.

Рядно молчал. Бабка явно выбила его из седла.

— Итак, где вы были той ночью? Зачем и с кем дважды приезжали домой?

— Не убивал я Наташку. И не видел никаких машин. Я спал! Спал! — закричал Борис.

Зазвонил телефон.

— Пришло заключение по идентификации волос, — услышал Сайко голос Глинского. — Волосинки, что были под ногтями убитой, идентичны тем, что взяты с виска подозреваемого. Сержант несет вам заключение.

Иван положил трубку. Рядно смотрел на него с плохо скрываемой тревогой. В кабинет вошел сержант и положил перед Сайко три листа бумаги и две фотографии с отпечатками пальцев. Не взглянув на Бориса, сержант молча вышел. Рядно не вытерпел:

— Хватит темнить, начальник! Эти досье на меня?

С показным спокойствием Сайко отложил бумаги и фото.

— Да. Здесь три заключения, Рядно! И все служат для вас приговором. Первое. Волосы, которые были под ногтями убитой Наташи, оказались вашими. Второе. Окурок, найденный на месте преступления, по форме и по анализу слюны идентичен окурку, который вы оставили здесь в пепельнице. Третье… — Сайко сделал умышленную паузу. — На кольце убитой Измайловой обнаружены папиллярные узоры вашего большого пальца.

— Врешь! Не может быть! — Борис был буквально ошеломлен.

— Может, Рядно! — Сайко протянул допрашиваемому фотографии. — На левом фото — отпечаток вашего большого пальца правой руки, взятый из старых документов. На правом — отпечаток пальца на кольце погибшей. Отпечатки идентичны. Будем еще отпираться?

— Гад! Гад! — закричал Рядно. — Под вышку тянешь?! Стреляй! Вешай! Не боюсь я смерти. Не боюсь! Но не убивал я Наташку. Не убивал!

Он зарыдал.

…Иван шел по длинному коридору к выходу.

Что-то было не так в сегодняшнем «поединке» с Рядно. Казалось бы, улики неопровержимые… Но вот «гнойник» лопнул, а у Сайко появились сомнения. Он вышел на улицу. Нет, не находил Иван, за что можно было ухватиться, чтобы оправдать Рядно.

Подошел к ярко светящейся витрине и посмотрел на часы. Половина девятого. «Ого! Опять подвел Галку с „культпоходом“ в кино!»

…Кнопка бросила в кипящую воду замороженные пельмени, а он сидел за столом и любовался ею. Потом он ел, а она глядела на него теплым заботливым взглядом.

Потом он лежал на диване, положив голову на ее колени, а она нежно гладила его густые волосы.

— …Что-то не так, да?

Он помолчал.

— Понимаешь… Все против него. Все! И все-таки… Какие-то непонятные сомнения.

Они помолчали. Она продолжала шевелить пальцами его волосы.

— Ну, что ж, — задумчиво сказала Галка. — Я плохой советчик в твоих делах, но, Ваня, кто он ни есть, но он человек. Ты разберешься…

Резко зазвенел телефон. Она спрыгнула с дивана, высвободив тугие колени из-под его головы.

— Алло! Я вас слушаю.

— Это я, Ванина мама, — услышала Кнопка знакомый голос. — Галочка, Ваня, случайно, не у тебя?

— Да, он недавно пришел, — покраснела Кнопка.

Иван взял трубку.

— Ваня, сейчас звонила жена Нетребо. Пропал Виктор Ильич. Ты не знаешь, где он? Она волнуется.

Иван молчал.

— Так что ей ответить? — не выдержала долгого молчания мать.

— Я не знаю, — сказал он. — Поняла? Так и передай.

Иван положил трубку и посмотрел на часы. Двенадцатый час.

Нетребо не пропал. Он просто никуда не торопился. Разбирался в СПТУ с подростками.

В город вернулся после десяти. Вспомнил утренний разговор с женой…

Утром Лида спросила:

— Ну, и как там Сайко? Не попало ему из-за этого… Как его?.. — она сделала вид, что забыла фамилию.

— Если будет попадать из-за ловеласов да неверных жен, то… — он усмехнулся.

Она начинала интересоваться его делами, когда была в чем-то виновата…

Нетребо остановился. Он не заметил, когда повернул на улицу Герцена. Вот и знакомый центральный вход в РОВД. Зеркально блестели темные окна опустевших комнат. И только левее входа три окна второго этажа были ярко освещены. Окна кабинета Седых. Нетребо потянул на себя тяжелую дверь и вошел.

— Как понимать столь позднее явление? — удивленно спросил Седых, выключая магнитофон.

— У ребят задержался.

— Ну, и как дела? Там что-то серьезное?

— Если бы все мальчики-девочки совершали только такое, жить можно, — натянуто улыбнулся Виктор Ильич и коротко доложил о ЧП в СПТУ.

— Понятно. А вот с Рядно дело посложней. Тут такая каша…

— Сайко не наделал там ошибок? — кивнул Нетребо в сторону магнитофона.

— Не сказал бы, — поднялся с кресла Николай Алексеевич и хмуро продолжил: — «Каша» — это о другом. Ладно, Виктор Ильич, уже поздно. Детально разбираться будем завтра. Дай побыть одному. Иди.

Нетребо молча пожал плечами и пошел к выходу.

— Да, капитан Нетребо! — окликнул его Седых. — Разобрались по тому случаю с Сайко?