Антология советского детектива-29. Компиляция. Книги 1-20

Соколов развернул пакет и поверх фотографий, протоколов, квитанций положил старый, успевший покрыться красноватой чешуей ржавчины, молоток.

Гонтарь долго смотрела на него, не мигая, не шевелясь, как будто оглушенная этим орудием убийства.

Соколов повысил голос:

— Будете говорить?

Гонтарь смяла папиросу и, бросив на пол окурок, хрипло проговорила:

— Пишите.

4

В Ригу Филиппов приехал утром. Из привокзального пикета он позвонил по телефону, полученному от Соколова.

Знакомый женский голос с привычной игривостью ответил вопросом на вопрос:

— А кто говорит? — («Ховорит», — прозвучало в телефонной трубке.)

— Вы меня не знаете. Я привез вам привет от Жоржа.

— Когда вы его видели?

— Вчера. У него неприятности. Мне очень нужно с вами встретиться.

— Когда?

— Чем скорее, тем лучше. Я должен передать вам кое что, очень для вас важное.

— Я сейчас выйду. Встречайте меня на бульваре Райниса, под часами. А как я вас узнаю?

— Не беспокойтесь, я сам к вам подойду.

— Выхожу.

Вот она идет, блондинка с родинкой у левого уха, — таинственная Марго, которую Филиппов безуспешно искал по танцевальным залам, на улицах и в ресторанах Ленинграда.

Она издали заметила пристальный взгляд Филиппова, улыбнулась и спросила:

— Куда мы пойдем?

— Ведите меня туда, где меньше людей.

— Почему я вас не знаю?

— В Ленинград я недавно вернулся…

Они перешли площадь, свернули на пустынную, сырую аллею парка и отыскали одинокую, никем не занятую скамью.

Марго тотчас же придвинулась поближе к Филиппову и нетерпеливо подергала его за рукав.

— Рассказывайте скорее, не томите меня. Что там случилось?

— Вчера арестовали Герту.

— Что-о? Не может быть! За что?

— За старуху.

Побледневшая Марго отодвинулась и прошептала:

— Не может быть. Какой кошмар! Откуда вы знаете?

— От Жоржа. Об в панике. Нужно принимать срочные меры.

— Ну конечно! Нужно что-то делать. Какой кошмар! Я уверена, что они у Герты ничего не добьются, но кто знает… Нужно предупредить Владика.

— Уже. Предупрежден.

— А что Жорж говорил обо мне?

— Он оказал, что у вас были кой-какие вещички. Вы их еще не продали?

— Нет, я все боялась.

— От них нужно избавиться.

— Как? Что мне делать?

— Я их у вас заберу.

— Пожалуйста! Я вам буду так благодарна! Когда вы уезжаете?

— Сегодня.

— Пойдемте, я вам сейчас же вынесу.

— Погодите. На улице передавать неудобно. Я возьму машину и подожду вас на углу. Вы с вещами сядете ко мне и все будет в порядке.

— Это вы чудно придумали.

Филиппов остановил такси, Марго назвала адрес и они поехали.

Ждать на углу пришлось недолго. Минут через десять Марго выскользнула из подъезда с пакетиком подмышкой. Филиппов открыл перед ней дверцу. Она села с ним рядом и облегченно вздохнула.

— Возьмите.

Не глядя на нее, Филиппов сказал шоферу:

— В управление милиции.

Машина тронулась. Марго переспросила:

— Что вы оказали?

— Это не вам. Сидите спокойно, гражданка Шелудяк.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

1

«Уважаемые товарищи! Посылаю документ, который поможет Вам избежать ошибки. Это последнее письмо моей матери. Оно было в пути, когда я вылетел по вашему вызову в Ленинград, и ждало меня на корабле, когда я вернулся. И после своей смерти моя мать позаботилась обо мне. Ее письмо доставило мне много радости и спасло мою семью. Я очень прошу Вас сохранить его и вернуть мне, как только это будет возможно.

Олег Бондарев».

К этой записке, написанной на служебном бланке капитана теплохода, было приложено большое письмо на восьми страницах. Екатерина Петровна Бондарева подробно описывала день своего рождения, примирение с невесткой и вручение ей золотых серег. Показания Галины Гуровой подтверждались во всех деталях. В конце письма стояла дата. Оно было написано 26 апреля, накануне убийства.

Полковник Зубов передал оба письма Соколову и сказал:

— Отошлешь обратно. Сообщи, что следствие закончено и убийцы сознались. — Зубов помолчал и спросил: — Где Кастальская?

— У меня в кабинете.

— Пусть побудет. А сейчас приведи ко мне этого…

Соколов отправился в камеру, где с утра находился Владислав Кастальский, доставленный Суриным из Заполярья.

2

Следствие было закончено. Оставались формальности. Зубова уже ждали другие дела. Но, как это часто с ним бывало, и на этот раз успешное расследование убийства на Мойке не принесло ему полного удовлетворения. Зубова продолжали тревожить вопросы, казалось бы не имевшие прямого отношения к науке о раскрытии преступлений — криминалистике.

Еще несколько лет назад, готовясь к экзаменам в Университете марксизма-ленинизма, Зубов выписал в особую книжечку, которую всегда держал в столе, две цитаты из работы Ленина «Государство и революция».