Антология советского детектива-30. Компиляция. Книги 1-20

— Да. Карасик. То есть не Карасик, конечно. Петя Шаблов, — быстро поправилась Вика. Фузенков не терпел, когда, пусть и заглазно, подростков называли по кличкам. — Года три тому назад он состоял на учете, потом исправился, его сняли. А теперь вот вернулся в город один дважды судимый. Они раньше были знакомы. Драка была, привод. Шаблова с работы уволили.

— Кто распорядился проверить?

— Сама с участковым связалась. У Шаблова наколка появилась. Я просто подумала, кто это мог сделать.

— Правильно подумала. Только на работу Шаблова ты все-таки сходи, — сказал Фузенков. — Поинтересуйся, между прочим, сначала привод, потом увольнение или наоборот. И видел ли кто там эту наколку. Да что говорить, ясно — видели, — поправил он сам себя. — Ну что ж, ставь на учет и гляди! С участковым связь не прерывай. Шефа серьезного подобрать надо.

— С шефом беда, Иван Герасимович! — решительно заявила Вика. — Нам всюду пенсионеров предлагают, а ребята хотят живого примера жизни.

— А по заднице они не хотят, твои ребята? — Фузенков взглянул на часы. — Налаживай с Шабловым контакт и давай по месту работы. Он где работал?

— На «Красной розе».

— Давай. Если что, доложишь.

До «Красной розы», небольшой галантерейной фабрики, было не так уж близко, но если не было крайности во времени, Вика транспортом не пользовалась. Быстрая, на грани бега, ходьба — Вика и побежала бы, да в форме бегать неприлично — тоже входила в программу самоусовершенствования.

День был почти жарким. Вика подумала, что скоро китель придется снять, но тогда к ее услугам будет форменная серо-голубая рубашка с длинным рукавом и воротником. Отличная вещь!

На «Красной розе», как, к сожалению, на многих других предприятиях, пропуска пришлось долго ждать. Что же делать, Вика уже привыкла, что инспектору детской комнаты нелегко пробиться к руководству. Руководство, оно думает, что его дело только продукцию давать, а воспитание молодежи это дело чье-то. Школы там, милиции. Чье хочешь, только не его.

В бюро пропусков Вика поколебалась, к кому ей пробиваться, в комитет комсомола или в партком. Решила — в партком. Ей всегда было легче разговаривать с людьми взрослыми, солидными. Она объясняла это тем, что сама выглядит человеком зрелым, рассудительным, что от подростка она стоит дальше, нежели от взрослых людей. Она не догадывалась, что выглядела подчас даже моложе своих двадцати, но холодноватая собранность, которую Вика тщательно пестовала в себе, многим сверстникам ее казалась высокомерием — свойством, которое юность менее всего склонна прощать.

Однако в парткоме ее встретил парторг значительно более зрелый, чем бы ей хотелось. Во всяком случае, Вика сразу поняла, что в разговоре с ним отказываться от шефа-пенсионера будет трудно.

— Чем могу быть полезен, товарищ инспектор? — спросил он, равнодушно скользнув взглядом по Вике, по ее погонам.

Ведь уж сколько раз встречали ее с подобным холодком, и все-таки не могла Вика к нему привыкнуть. Значит, и здесь она будет доказывать и пробивать, а хозяин кабинета протестовать и отбиваться! Как будто об ее детях разговор идет, как будто ей они больше всех нужны, ребята с неприятной кличкой «трудные».

Скрытое раздражение, как всегда, придало Вике уверенности. Она коротко рассказала об обстоятельствах Петра Шаблова и — вопреки совету Фузенкова действовать осторожненько — спросила прямо:

— Неужели только за один привод, за то, что видели в дурной компании, подростка с очень трудной судьбой можно уволить с работы? Куда же он теперь должен, по-вашему, идти? А пьяниц ваших вы тоже сразу увольняете за приводы?

Вика понятия не имела, что не далее как вчера парторгу был представлен скорбный листок с именами рабочих фабрики, излишне темпераментных во хмелю и побывавших в вытрезвителе. Поэтому она отнесла за свой счет тень гнева, коротко мелькнувшую по лицу сидевшего перед ней пожилого человека, и несколько струхнула.

Однако, когда парторг обратился к Вике, в глазах его не было ни гнева, ни равнодушия.

— А вы уверены, что Шаблов уволен именно за привод? — спросил он.

— Уверена.

Ох, она совсем не была сейчас в этом уверена! Несколько минут, которые пришлось ждать, пока пришел вызванный товарищ из отдела кадров, Вике стоили… Она торопливо прикидывала, как вывернуться, на что, как говорится, жать, если чертова Карасика никто не увольнял, а просто закрутился он со своим рецидивистом. Чтоб этому рецидивисту нового срока выпало не меньше десятки…

— Когда вы уволили Петра Шаблова и за что? — спросил кадровика парторг. И — о радость! — кадровик, парень молодой, на вид сурово непререкаемый, несколько задержался с ответом. Впрочем, замешательство его тотчас прошло. Невидящими глазами он скользнул по кителю Вики и ответил с оттенком некоторого упрека в голосе:

— Шаблов имел привод в милицию. Кроме того, он открыто дружит и появляется на людях с вором-рецидивистом, которого в нашем рабочем районе многие знают. Мы же боремся за звание предприятия коммунистического труда, Сергей Константинович!