Антология советского детектива-32. Компиляция. Книги 1-20

Он вспомнил свадьбу, худенького однокурсника Игоря в строгом, не по возрасту, костюме, с тонким, как шнурок, галстуком, болтающимся на худой шее, его попытки произнести тост, чтобы сказать о товарище что-то хорошее, проникновенное, вспомнил и то, как ждал этих слов он, отец невесты, чтобы укрепить свою веру в чистоту помыслов жениха...

- ...Манжула! Манжула его фамилия. Учились они с Игорем на одном факультете...

ЩЕБЕНКИН

Заведующий ателье уехал в командировку на два дня, и Сотниченко допрашивал работников "Оптики" в его кабинете.

Первым вошел Щебенкин. Он поправил каштановые вьющиеся вихры, одернул ношеный, видавший виды халат и присел на краешек стула. Сообщая анкетные данные, он беспричинно улыбался, а когда Сотниченко начал задавать вопросы, рассмеялся:

- Да вы не обращайте внимания на журнал. Там расписываются все кому не лень. Вы его видели, журнал этот? Проставлен час прихода - девять часов, а под ним подписи. Опоздал на десять минут, а расписываешься там же, где все, в той же графе, под той же девяткой, что и все.

- Но там есть несколько подписей с указанием времени опоздания, возразил Сотниченко.

- Это Кротов, не иначе. Записал пару раз для хохмы...

- Выходит, журнал - пустая формальность?

- Это как посмотреть, - жизнерадостно улыбнулся Щебенкин. - Можно и очковтирательством назвать, а можно и борьбой за дисциплину. У нас борьбой называют. - Заправив непокорные локоны за уши, он рассудил: - С другой стороны, все вроде правильно. У нас опоздавших практически не бывает: народ сознательный, да и заинтересованный - работа-то стоит, кто ж ее за тебя сделает?

- Значит, вы пришли, расписались под девяткой и пошли себе на рабочее место?

- Точно.

- И если кто-то опоздал, узнать об этом можно только по очередности подписей в журнале?

- Как - по очередности? - не понял Щебенкин.

- Подпись опоздавшего должна стоять последней, правильно?

- Ну да, верно. Я не сообразил.

- В графе за девятнадцатое января подпись Красильникова стоит в конце.

- Да зачем вам подпись? - удивился Щебенкин. - Я и так могу сказать: он пришел не раньше одиннадцати. Это точно. Я хорошо помню, его в этот день милиция забрала.

- Почему же ваш заведующий сказал, что Красильников пришел на работу без опоздания, ровно к девяти?

- Честь мундира бережет. - У Щебенкина на все был готов ответ. - И потому, его самого не было, откуда же ему знать, что Игорь опоздал? Девятнадцатого у нас что? Среда! А по средам у Харагезова планерка в управлении. До одиннадцати.

- Вы это точно знаете или предполагаете?

- Чего тут предполагать, если Игорь, когда пришел, у меня лично спросил: "Начальство на месте?" Я сказал, что нет, еще в управлении. Он и пошел на приемку.

- Красильников пришел ровно в одиннадцать?

- В одиннадцать приехал Харагезов. А Игорь - в половине. Может быть, без двадцати, где-то так. Подъехал на такси. Я еще сказал ребятам: "Глядите, наш министр задержался".

- А почему "министр"?

- Ну, он у нас аристократ, голубая кровь: точку отдельную должен был получить...

- А что, не заслужил?

Щебенкин впервые затруднился ответить сразу.

- Кто его знает... Работать индивидуально - это выдержку надо иметь, я так считаю. А у Игоря на деньги слабость была.

- То есть?

- Он же постоянно в зале крутился, так и вился около приемщицы. Клиент, он ведь какой - ему поскорее очки нужны. Видят: человек в халате, ну и обращаются к нему. Сделай, мол, отблагодарим. И дают, конечно, сверху, за срочность. Игорь брал.

- Что ж вы на него не воздействовали?

- Почему не воздействовали? Говорили с ним, предупреждали, да ведь за руку не поймаешь. К тому же он даже не комсомолец...

- Ясно. Скажите, а восемнадцатого он был на работе?

- Нет. Харагезов его отпустил.

- Не знаете зачем?

- На похороны. Соседка у него вроде умерла...

МАНЖУЛА

Отпустив сотрудников лаборатории, Антон снял трубку, разыскал в справочнике нужный телефон и позвонил в прокуратуру.

- Назовите номер дела, - попросил его женский голос. - Он проставлен на повестке.

Манжула назвал.

- Следователя зовут Владимир Николаевич. Соединяю...

В трубке щелкнуло, раздался мужской голос:

- Скаргин слушает.

Представившись и объяснив, что в одиннадцать ноль-ноль он вызывается свидетелем по делу Красильникова, Манжула начал сбивчиво рассказывать об испытании нового бактерийного препарата, о смеси, которая вот уже двадцать четыре дня находится в заданном режиме, о предстоящей в двенадцать часов выемке из муфеля...

- Вы хотите присутствовать при завершении опыта? - спросил следователь. - Хорошо, приезжайте сейчас, постараемся успеть до двенадцати.

Антон вздохнул с облегчением и, поблагодарив, повесил трубку.

Двадцать минут спустя он сидел в кабинете Скаргина и добросовестно вспоминал все, что знал об Игоре. Начав говорить, Антон удивился: давняя история их с Красильниковым отношений вдруг представилась не такой уж давней; оказывается, она еще могла волновать и даже наталкивала на размышления более глубокие, чем десять лет назад.