Антология советского детектива-37. Компиляция. Книги 1-15 (СИ)

Вот такую славу имел оперативный дежурный Сонин, с которым постоянно происходили курьезы и ЧП и которого распекал теперь рассерженный начальник отдела.

Было понятно, что дежурный пытается оправдаться, так как Павлов некоторое время молчал, слегка отстранив телефонную трубку от уха. Потом произнес:

— Оправдываться будешь потом, у меня в кабинете. А пока немедленно очистите от посторонних здание отдела!

Отчитав оперативного дежурного, спросил Паромова, не получил ли тот материалы по фирме «Слово и дело».

— Нет, — сразу же отозвался Паромов. И добавил, не скрывая возмущения: — Сколько еще можно, и так более двух десятков и почти все с лицами. Одни романе-цыгане чего стоят, — кивнул он в сторону чуть притихшей Ивашевич. — Сплошная головная боль и расстройство нервной системы! Только за работу с ними одними надо, как на вредном производстве, молоко выдавать…

Во времена, когда начальником Промышленного РОВД был полковник милиции Воробьев Михаил Егоро-вич, ни он, Паромов, ни кто-либо иной вот так запросто перечить начальнику не посмел бы. Даже на ум им бы такое не пришло… Но время менялось, и требования субординации изменялись в духе времени, становились демократичнее что ли, а то и, вообще, анархичнее.

— Ничего, одним делом больше, одним меньше, — скривил губы в легкой усмешке Павлов, — тем более что там пока без лиц.

— А без лиц еще хуже, чем с лицами, — не сдавался Паромов. — С лицами — хоть результат можно увидеть, а без лиц — одно перелопачивание бумаги и пустая трата времени…

— И нервов, — вновь усмехнувшись, добавил Карих, словно на него в это утро напал словесно-ёрнический зуд.

— Вот ты и найди этих лиц, и привлеки их в соответ-ствии с законом! А с лицами — любой дурак сможет… — пропустив реплику Карих мимо ушей, сказал Павлов с чуть заметным раздражением — ему явно не понравился тон следователя. Однако дать волю гневу и учинить «разнос» подчиненному при посторонних он не позволил, хоть и у него нервы были не железные, развернулся и ушел.

Как только дверь за ним захлопнулась, Ивашевич, какое-то время молчавшая в присутствии начальника отдела, словно очнувшись, приступила вновь канючить, но уже без поддержки из коридора: нахлобучка Павлова возымела действие — Сонин удалил из здания расшумевшихся цыган.

— Я буду жаловаться, — возмущалась Ивашевич, — я до самого главного прокурора дойду, я на тебя управу найду. Не думайте, что если цыганка, то совсем дура и ничего не знает, не понимает… Да я…

— Слушайте, Ивашевич, ухватился за предпоследнюю реплику потерпевшей Паромов, чтобы хоть как-то отделаться от назойливой и настырной цыганки. — А ведь вы правы: только прокурор сможет вам помочь. Адрес прокуратуры знаете, или вам его назвать?..

— Знаю.

— Вот и хорошо. А теперь идите с богом. Дело я как-нибудь уже без вас окончу и направлю в суд. А об ознакомлении с материалами дела уведомлю в официальном порядке, по почте. И вам решать: приходить сюда и читать его, или не приходить и не знакомиться. Закон в данном случае, к вашему сведению, позволяет так поступать.

Отправляя потерпевшую к прокурору, Паромов применял недозволенный прием: прокурор не любил, как, впрочем, и все высокие чины, будь то прокурорские, милицейские, партийные либо административно-распорядительные и государственные, когда жалобщиков вот так запросто отфутболивали к нему, и тем более, если это делали следователи. Но лучше было вынести прокурорский разнос, чем бесконечное канючинье Розы Ивановны.

Затараторив что-то по-цыгански, по-видимому, не очень лестное по отношению к следователю, Ивашевич покинула кабинет.

— Фу! — облегченно выдохнул Паромов, — можно чуток расслабиться. Ну что за тупой народ — мертвого из себя выведут. — Посетовал он на непонятливость ушедшей потерпевшей.

— Не скажи, не скажи, — не согласился с ним Карих, — это они только нам «дурку» включают: «Не знаю, не понимаю…» — а на рынке или в ином другом месте они тебя враз обставят; и моргнуть не успеешь, как в дураках окажешься»!

Расслабиться на этот раз старшему следователю не довелось: пришел начальник СО Махов и подал новое дело.

— Изучи, возбуди и приступай к расследованию. — Был как всегда лаконичен и краток Махов. — Интересное будет дело, уж поверь мне.

— Хоть поверьте, хоть проверьте, — засмеявшись, пропел Карих строки из популярной детской песенки.

— Вот-вот, — улыбнулся Махов. — С песней оно и работается лучше, не зря же поется, что «нам песня строить и жить помогает…»!

— «С песней весело шагать по просторам», — тут же подхватил Карих, на ходу переделывая песенную строфу на свой лад, — и папашу проще бить, если хором!..

— Кстати о хоре, — скривил уголки губ в иронической усмешке начальник следственного отделения, — в областном УВД намечается смотр художественной самодеятельности, так не желаете ли блеснуть?

— Нет, нет, нет! — дружно ответили следователи. — Уж лучше с жуликами возиться… привычней, по крайней мере…

— Я если и умею на чем-то играть, то только на нервах, — добавил Карих, сияя белозубой улыбкой.