Антология советского детектива-4

— Ближе, Курбатов! — приказал Кольберг. — Ближе! Вы очень хотели добиться разъяснений, почему в вас стрелял Шевров? Теперь вы об этом можете спросить сами!

Строевым шагом Курбатов подошел к столу.

— Да, я хотел бы знать, почему в меня стрелял Шевров, почему в лесу оказалась засада чекистов и меня арестовали?

— Я не стрелял в Курбатова! — ответил Шевров. — Я не знаю, кто в него стрелял. Я сам отбивался гранатами… Вы видели, как я стрелял?

— Я не видел, как вы стреляли, Шевров! Я почувствовал ужас, я испугался и упал, и вы в это время выстрелили. Вас пытался задержать чекист Артемьев. Вы выстрелили ему в живот. Меня не интересует, почему вы стреляли в чекиста, меня интересует, почему вы стреляли в меня?

— Что еще вас интересует, Курбатов? — спросил Кольберг.

— Мне интересно было бы знать, почему Шевров дал мой адрес чекисту? Адрес и пароль…

Кольберг перевел взгляд на Шеврова.

— Почему вы стреляли в Курбатова?

Шевров молчал.

Кольберг сделал знак рукой солдатам. Шеврова схватили, вывернули ему руки за спину, бросили на пол. Солдат встал ему ногой на крестец, другой чуть повыше поясницы, потянул руки Шеврова вверх и назад. Тот застонал, сквозь зубы выдавил:

— Стрелял…

Солдат рывком поднял Шеврова.

Крупные капли пота катились у него по лбу.

— Стрелял… — повторил Шевров.

— Почему? — спросил Кольберг.

— Я считал, что Курбатов продался чекистам…

— Почему же ты так считал, Шевров?

— Он привел с собой засаду.

— Кто дал адрес Курбатова чекистам?

— Я дал.

— Где смысл в твоих словах, Шевров?

Кольберг подошел к Курбатову.

— Идите отдыхать, подпоручик! Если нужно будет, я вас позову. Мы, видимо, должны серьезно побеседовать с Шевровым…

Курбатов вышел.

Кольберг приблизился к Шеврову.

— Последний раз я задаю вопросы. Если я не получу на эти вопросы ответы, я не остановлю казни! Тебя сломают и выбросят в канаву! Ты понял?

Шевров начал кое–что понимать. Появление Курбатова многое разъяснило. Но он уже все сказал, во всем признался. Что же еще? В мыслях своих признаться? Признаться, что хотел выкупить жизнь предательством, что готов был даже и на службу и визит Артемьева рассматривал как возможность войти в сговор? Но молчал, Кольберг не торопил.

Шевров думал, лихорадочно искал: где выход, что хочет Кольберг, как спастись? И догадался. Ну конечно же, Кольберг ищет, кто вошел в контакт с ВЧК: он или Курбатов, кого могли завербовать в ВЧК? Кольберг подозревает, что он завербован Артемьевым. А что, если признаться, что, спасая жизнь, согласился сотрудничать с ВЧК, а потом страшно было признаться, боялся… Курбатова пытался убить, чтобы скрыть следы. Не знал, что за Курбатовым слежка, нарвался на засаду, хотя и было договорено, что дадут бежать… Да вот беда, в суматохе застрелил чекиста. Теперь он им не нужен, теперь он для них опять же враг. Потому и молчал, что пользы не видел в порванной связи.

Кольберг сделал знак солдатам. Они приблизились. Но Шевров махнул рукой:

— Не надо! Я сам все расскажу…

Невыразительно лицо у Кольберга, маска, а не лицо, но Шевров говорил, и ему казалось, что Кольберг доволен.

Но Он ошибался. Кольберг был недоволен. Признание Шеврова ничего не давало, кроме какого–то объяснения истории с Артемьевым и Курбатовым. Шевров в двойники не годился. Его увели.

Невероятность побега Курбатова и Ставцева оставалась.

И Кольберг решился на крайнее средство. Он вызвал опять Курбатова.

Вошел Курбатов, охранники встали у пего за спиной, как перед этим стояли за спиной Шеврова.

Курбатов понимал, что настала решающая минута. Она когда–то должна была настать. Кольберг легко не отступит.

Кольберг окинул его. долгим взглядом. Вздохнул. Всем своим видом он показал, что знает нечто большее, чем ему хочется говорить. Тихо и внятно сказал:

— Проворов бежал…

Курбатову не надо было разыгрывать удивление. Он даже привстал. Кольберг сделал, успокоительный жест и почти прошептал:

— Бежал, убив человека, приставленного к нему. Он чекист. Его заслали к нам перед наступлением. Я подозревал его, но не знал, кто стоит за ним, и никак не предполагал такой значительности… Он ушел, это очень досадно. Но Шевров не ушел. Прочтите его признания!

Курбатов читал показания Шеврова. Кольберг следил за ним, тяжелым и холодным взглядом, под которым терялись и не такие молодцы.

Что он должен спросить, прочитав этот документ? Если оп связан с чекистами, то он должен выразить крайнее возмущение, будет требовать расправы над Шевровым.

Когда Курбатов первый раз в эту ночь вошел в кабинет Кольберга, его клонило ко сну. Долгая дорога на морозе утомила, укачала. Когда его второй раз вызвали и он увидел Шеврова, сои растаял, он понял, что сейчас, сегодня, все решится. А теперь все в нем собралось. Нервы напряглись, и Курбатов следил за собой, он сдерживал все свои чувства. Полное бесстрастие. Чтобы ни случилось, какая бы ни предстала неожиданность, никакой внешней реакции.

Шевров писал неразборчиво, но Курбатов сразу охватывал страницу, не разбирая отдельных слов, улавливая суть дела.