Антология советского детектива-41. Компиляция. Книги 1-20 (СИ)

— Значит, завтра. Объявление Борис пишет сейчас, чтоб с утра уже висело. А я — на завод. Наших введу в курс дела. Занятия у них через полчаса кончатся.

Его выслушали молча, не перебивая.

— Да, вот еще что, — строго прибавил Николай. — Ни одна посторонняя душа знать об этом деле не должна. Ясно?

— Убивать будем на месте, — мрачно откликнулся Таран. Грамотные.

Было уже темно, когда Степа Шарунин подошел к своему дому. У ворот на скамейке, как обычно, сидели женщины.

Во дворе к Степе подбежал паренек, который в прошлый раз так неумело ткнул его в бок по приказу Уксуса.

— Пошли. Ждут тебя.

— Я спешу, — хмуро ответил Степа.

Паренек нерешительно посмотрел на него, и Степе вдруг стало страшно.

В глубине двора, около сарая, их поджидали двое. Длинный кадыкастый Уксус, ни слова не говоря, с размаху ударил Степу по лицу.

— За что бьешь?!

— За дело, вошь матросская! — Уксуса всего трясло от ярости. — Опять твоя секция здесь была. Чего вынюхивала? Ну!

— Я почем знаю?..

— А, темнить вздумал? Вешай ему, братва!..

И снова ударил Стену. Но как только замахнулся второй из парней, Уксус неожиданно скомандовал:

— Стоп! Серьезный разговор сейчас будет.

…В ту ночь Степа так и не смог уснуть, полный бессильной злобы и горького презрения к самому себе. Сухими, воспаленными глазами смотрел он, как заползают в комнату бледные клочья рассвета. Плакать он уже больше не мог — слезы кончились.

Рано утром на фасаде нового дома по улице Славы и во дворе, у входа в красный уголок, появились два больших, написанных от руки красной и синей тушью плаката: «Внимание! Сегодня в красном уголке вечер танцев! Играет музыка! Приглашаются все желающие! Начало в 8 ч. веч.».

А за два часа до начала вечера в штабе заводской дружины собралась вся бригада Вехова. Ребята уже успели побывать дома, побриться, переодеться.

Все были в праздничных костюмах, тщательно отглаженных рубашках, с галстуками. Настроение у всех было приподнятое, боевое.

Словно и не было вчерашнего разговора в темноте, после посещения больницы, и ничего не случилось между Николаем и Тараном. Но Николай чувствовал, что все это лишь отошло куда-то на время, притаилось, спряталось перед лицом того важного, трудного и опасного, что ждало их сегодня.

Только Степа Шарунин казался еще молчаливее, чем обычно. На бледном лице его под глазом растекся большой фиолетово-желтый синяк.

— Где это ты раньше времени схлопотал? — изумился Коля Маленький.

— Упал, — хмуро ответил Степа, смотря в сторону.

Таран сокрушенно вздохнул:

— Эх, и падать-то толком не научился. Тоже мне деятель.

В штаб подходили назначенные в этот день на дежурство дружинники. Старик Проскуряков формировал из них пятерки, назначал старших, выдавал красные нарукавные повязки, ставя галочки в списке, затем указывал по висевшей на стене карте маршруты патрулирования.

В это время зашел Чеходар в сопровождении полного, пожилого человека в очках, оказавшегося инструктором райкома партии.

— Вот наш штаб, — Чеходар широким жестом обвел помещение. — Теперь прошу познакомиться.

Он подвел своего спутника к Проскурякову, потом так же уверенно, по-хозяйски продолжал сказывать:

— Каждый день формируем патрули. Вот книга учета, книга задержаний. А сегодня еще одну операцию готовим, особого рода, — он усмехнулся. — Словом, активности нам не занимать.

При этих словах Проскуряков бросил на Чеходара сердитый взгляд, но промолчал.

В это время Коля Маленький ядовито спросил у Бориса Нискина:

— Надеюсь, ты свои шахматы оставил дома, или обыскать тебя?

Тот смерил его презрительным взглядом.

— Я только и ждал твоих руководящих указаний.

Таран взглянул на часы и повернулся к Николаю.

— Слушайте, начальство, — с вызовом сказал он, — не играйте на моих нервах. Меня ждут. Я опаздываю.

— Время еще есть, — как можно спокойнее ответил Николай, хотя задержка начинала беспокоить и его. — Сейчас поторопим.

Он подошел к Проскурякову.

— Дядя Григорий, нам пора. Где люди-то? Еще человек шесть нужно.

Проскуряков сдвинул очки на лоб и возмущенно развел руками.

— Нету! Такая дисциплина у нас. Назначено на сегодня сорок шесть человек, а явилось вот… — он подсчитал галочки в списке, — четырнадцать! Понял, елки зеленые?! — и посмотрел на Чеходара.

Тот нахмурил густые черные брови и со спокойным упреком произнес:

— Неужели нельзя без паники, Григорий Анисимович? В большом да еще новом деле всегда может случиться неувязка, и, обращаясь к инструктору, добавил: — Самая большая дружина в районе, сотни людей.

— Это должны быть надежные люди, — вежливо заметил тот.

— Совершенно справедливо, — подтвердил Чеходар. — Только таких и выбирали. Правильно я говорю, Вехов? — И, не дожидаясь ответа, снова обернулся к инструктору. — А теперь взгляните на эту карту. Здесь все маршруты наших патрулей. Необходимейшая вещь для каждого штаба.

Когда Чеходар отвел своего спутника к висевшей на стене карте района, Николай сказал Проскурякову:

— Может, мы пока одни пойдем? Начинать-то надо вовремя.

— Сколько вы гостей ждете?

— Говорят, человек пять их.