Антология советского детектива-44. Компиляция. Книги 1-20 (СИ)

Документальное подтверждение:

В официальных инструкциях перед РС ставится такая цель: «...сеять враждебность между народами Советского Союза и народами других социалистических стран;

подрывать доверие к СССР, характеризуя Советскую страну как «некапиталистическую» державу;

распространять дезинформацию, подрывать веру в военную и экономическую мощь социалистических стран, разжигать националистические чувства».

В секретных американских документах, подписанных президентом Комитета радио «Свобода» в марте 1971 года, находим такие инструкции для комментаторов и редакторов РС:

«Мы должны помогать слушателям действовать эффективно, чтобы изменить существующую советскую систему...»

«Радиостанция может предоставить много информации, которая будет очень полезна при создании общих платформ для осуществления сопротивления режиму. Наши передачи должны заставить людей сомневаться в советской системе и в действиях Советского правительства».

В документе «Общее руководство по передачам радио «Свобода», утвержденном советом редакторов и бывшим президентом Комитета радио «Свобода» Х. Сарджентом в январе 1974 года, подчеркивается, что «...радио «Свобода» не согласно с коммунистической идеологией и открыто выступает против многих особенностей советской системы».

Рутковский детально изучил процесс прохождения секретной почты на РС, в том числе и сообщений корреспондентов. Сначала такие материалы отрабатывались офицерами разведки, в руках которых находилась секретная картотека информаторов РС. В нее заносились фамилии тех, кто когда-нибудь давал сообщения для РС.

Потом донесения шли к Джеку Лодзену. Отдел, который возглавлял полковник, был фактически мозговым центром разведывательной службы РС. Из украинской редакции за донесениями ходила Катя Кубиевич. Каждое из них регистрировалось в журнале. Копию донесения секретарь прятала в сейфе, оригинал вместе с конвертом, где находились данные об информаторе, получал Роман Кочмар — он передавал его аналитику для обработки.

Аналитик заглядывал в конверт, где были данные об информаторе. Если это имя уже фигурировало в картотеке отдела Кочмара, в нее вносились новые данные, собранные корреспондентом. Если информатор не имел личной карточки, она заводилась. Таким образом, каждый информатор регистрировался дважды — в специальной картотеке информаторов и в картотеке отдела Кочмара, где работал Рутковский.

Эта картотека хранилась в сейфах, ключи от которых лежали в главном сейфе, а ключ от него уже неделю тому назад Максим получил от Олега.

Сегодня в обеденный перерыв, увидев, что Кочмар немного «под газом» и в благодушном настроении, Рутковский подошел к нему.

— Помните, пан Роман, — знал, что Кочмар любит, когда работники обращаются к нему полуофициально, — вы обещали отпускать меня на уроки немецкого языка.

Кочмар хитро прищурился.

— Помню, я все помню, мой друг, даже наш договор о том, что вы будете отрабатывать пропущенные часы.

— Конечно, — ответил Рутковский без энтузиазма. Именно ради этого и заварил всю эту кашу, однако Кочмар должен думать, что работать в вечерние часы Максиму неприятно. — Я согласен отрабатывать вечером, и надеюсь, вы будете довольны мной.

— Когда начнете?

— С завтрашнего дня. Три или четыре раза в неделю я буду приходить на два часа позднее.

— И работать до половины восьмого вечера?

— Да.

— Завтра я дам распоряжение Кате.

— Может, выпьете коньяку, пан Роман?

— С удовольствием.

Рутковский глотнул минеральной воды и потихоньку вышел из буфета. Еще издали увидел свой красный «фиат» на стоянке напротив РС. Машина нравилась ему — честно говоря, специально выбрал красного цвета, решил, что хоть это может себе позволить: ездить в красной машине.