Антология советского детектива-8. Компиляция. Книги 1-17

Горлинка осталась в лесу. Возвращаться в Зеленый Гай было нельзя: долгое отсутствие учительницы не прошло незамеченным. «Ястребки» во главе с Нечаем и Малеванным прочесали лес вокруг села. Надийка нашла тетрадку учительницы. Вывод напрашивался один: Марию похитили и замучили бандеровцы. Вот тогда и появился в районной газете некролог.

Нет, Марии нельзя было возвращаться в Зеленый Гай, где в связи с ее смертью провели митинг — у портрета учительницы, обвитого траурными лентами, в почетном карауле стояли пионеры.

В лесу дел было много. Шла подготовка к операции «Гром и пепел». Каждый день Горлинка отправляла курьеров по установленным адресам и явкам. Курьеры уходили со строгими приказами, подкрепленными распоряжениями Розума — по просьбе Горлинки он тоже остался в лесу. Они приводили с собой группки «боевиков», выделенных в подмогу Стафийчуку для проведения операции. Ослушаться никто не осмеливался. От банды к банде ползли слухи, что приказ о проведении операции поступил непосредственно от центрального провода.

Нехотя, скрепя сердце Сорока, Шулика, Дубняк и Джура слали своих людей. Они попадали в руки мрачного Василя. Тот выдавал «боевикам» советское обмундирование, оружие, занимался строевой подготовкой. Когда-то он служил сержантом в Красной Армии, в сорок втором сдался в плен, националисты завербовали его в одном из лагерей. Василь знал команды, уставные требования. Он строил своих вояк, зычно командовал:

— Рядовой Слипак, выйти из строя!

— Выконую послушно, друже… — с готовностью отвечал приземистый плюгавый Слипак.

— Болван! — орал Василь. — Как отвечаешь, лайдак?

Слипак растерянно лез пятерней в потылыцю. Виновато мямлил:

— Так воно б треба було сказаты: «Есть, товарищ сержант».

— Молодец, — несколько успокаивался Василь и подавал новую команду: — Рядовой Слипак, стать в строй!

— Слухаю послушно, друже…

— Гнида вонючая! Торба с дерьмом!

— А ты дай ему в зубы — враз поймет, — меланхолично посоветовал Василю Блакытный. Он сидел на пне и наблюдал за «учениями».

От короткого тычка Слипак, приглушенно всхлипнув, растянулся на земле.

— Молодец, — одобрил Остап.

Он стал важной персоной в банде — телохранителем самой Горлинки. Назначил его на эту должность Розум, долго и требовательно наставлявший Блакытного:

— Горлинка сама тебя назвала. Я тоже считаю, что ты подходишь. Ты полностью отвечаешь за ее жизнь. Беречь будешь и от своих и от чужих. Среди своих тоже всякие попадаются…

Розум затянулся цигаркой, задумчиво проследил за колечками дыма, таявшими в синеве. Беседовали они с глазу на глаз, на укромной полянке, закрытой со всех сторон орешником.

— Ничьи приказы, кроме Горлинки, для тебя недействительны, — методично, размеренно продолжал эсбековец. — Какими б странными они тебе ни показались — выполнять безоговорочно. Ты ни перед кем не отчитываешься, никому не должен сообщать о том, что делаешь, кроме меня и Горлинки, разумеется.

— Даже Стафийчуку? — понизил голос Блакытный.

— Сказано — никому. С этой минуты ты ему не подчиняешься. Если надо — спи у ног Горлинки, но чтоб ни один волос с ее головы не упал.

— Я за нее жизнь отдам, — горячо заверил Блакытный. Про себя пробормотал, что, кажется, это первый приказ за все время, который он с удовольствием выполнит.

Стафийчук вначале пытался связаться с краевым проводом, посылал курьеров, но они не возвращались — пропадали в неизвестности. Действовала только та курьерская тропа, которой пользовался Розум. Но Стасю как раз она была ни к чему — ему хотелось иметь связь, минуя курьера Горлинку и эс-бековца Розум а. Он решил выждать, внешне послушно выполнял все указания Горлинки, уступил ей свой бункер, старательно занимался подготовкой операции.

Однако Горлинка не очень доверяла показному смирению Стася. И оказалась права.

Однажды поздним вечером Дрот неслышно приблизился к командирскому бункеру, наклонился над люком.

— Геть! — отделился тенью от дерева Блакытный.

— Ты что, Остап, своих не признал?

— Отойди! — непримиримо сказал Остап. И повторил запомнившиеся слова Розума: «Среди своих тоже всякие попадаются».

Дрот ушел в темноту.

На следующий день Розум решил отправить Дрота со срочным поручением в дальний курьерский рейс. Перед уходом «боевик» встретился со Стасем.

— Обязательно постарайся связаться с краевым проводом, — напутствовал Стафийчук своего помощника. — Получи подтверждение на операцию. Нутром чую — забрела в наше стадо серая лошадка. С Реном тебе не встретиться…

— До неба высоко, до бога далеко, — кивнул Дрот.

— Но увидеться с руководителем референтуры СБ вполне можно, а он уже укажет дорогу дальше. Ею псевдо — Ястреб. На этот случай есть у меня одна явка…

Стась назвал явку, пользоваться которой можно было только при чрезвычайных обстоятельствах.

— Как только узнаешь хоть что-нибудь — немедленно возвращайся.

Но Дрот из рейса не вернулся — напоролся на засаду «ястребков».

Встреча на лесной тропе