Антология современного анархизма и левого радикализма. Том 2

— У нас нет... Звучит похоже на заявления Европейского союза. А у меня есть. Немного изобретательности, и кое-что еще превратили один из моих усиков-антенн в мощный спутниковый модем.

— И могу я знать, постмодерный странствующий рыцарь, почему страницы порно в Интернете — мошенничество?

— Потому что нет ни одной с жучихами, уже не говоря даже о полностью обнаженных, даже в этом белье типа «зубной нити», как его называют.

— Белье... — повторяю я, пытаясь избежать неизбежного, то есть вмешательства Дурито в то, что я пишу, для чего у него более чем достаточно лапок и упрямства.

— Посмотрим....... мммммм.... мммм.... — начинает свое мычание Дурито, уже сидя у меня на плече.

— Русский? Ты пишешь Путину? Я бы тебе не советовал, а вдруг он применит против тебя эти газы, которые еще даже хуже, чем те, что испускаешь ты, когда объедаешься фасоли.

Я протестую:

— Слушай, Дурито, давай не разглашать интимных подробностей, потому что у меня здесь есть письмо, которое отправил тебе Пентагон с просьбой о формуле для создания супертоксичных газов.

— Да, но я отказался. Потому что мой газ — это как моя любовь, он не продается и не покупается, я дарю его кому хочу, потому что я бескорыстен и отдаю вещи, не задумываясь о том, заслуживают ли их другие, — говорит Дурито с сильным андалусским акцентом.

После небольшой паузы он добавляет:

— И какова тема твоего писания?

— Ну, это... о сопротивлении и «Агуаскальентес», который откроют в Мадриде, — отвечаю я, зараженный ритмом фламенко, который задает дождь над нашим навесом.

— В Мадриде? В каком из Мадридов? В Мадриде Аснара и гражданской гвардии? Или в Мадриде несогласном?

— В несогласном, конечно. Хотя не удивлюсь, если Аснар захочет сунуть туда свои копыта.

— Прекрасно! — Дурито начинает аплодировать и танцевать, да так, что Федерико Гарсиа Лорка воскресает и пишет неизвестную и никем не опубликованную Песню Эпилептического Жука.[103]

Закончив танец, Дурито командует:

— Пиши! Сейчас я тебе продиктую мое выступление.

— Но, Дурито, тебя нет в программе. И даже в числе приглашенных тоже.

— Конечно, потому что русские меня не любят. Но это неважно. Давай пиши. Заглавие: «Сопротивление и стулья».

— «Стулья»? Дурито, опять ты собираешься...

— Молчать! Идея основана на одном материале, который мы с Сарамаго написали в конце прошлого века, и называется он «Стул».

— Сарамаго? Ты имеешь в виду Жозе Сарамаго, писателя? — спрашиваю я в смятении.