Читаем Антология современной словацкой драматургии полностью

ФИЛА. Я слышу, что звонят. Но почему?

ЯНО. Филка, ты что, вправду не знаешь? Чехословакии уже нет. У нас теперь Словацкое государство. Потому и в колокола звонят.

ФИЛА. Звонят, звонят, Бранко гонят. А тебя зовут Яно, вот и не высовывайся.

ЯНО. А я могу и высунуться, и присвистнуть. У нас независимость. Гитлер теперь с нами. А вместо Масарика[49] — Тисо. Понимаешь?

ФИЛА. Не понимаю. И ничего мне не говори. Лучше бы уж ты одеяло украл, это бы я поняла.

ЯНО. Еще и украду. И не только одеяло, но и сапоги. Видала ты, как у ребят из «Гарды»[50] сапоги блестят?

ФИЛА. Это у тебя глаза блестят. Где ты пил?

ЯНО. Я за нашу независимость выпил. Филка, сколько времени?

ФИЛА. Семь часов двенадцать минут.

ЯНО. Так поздно? Ей-богу, Филка, пойду и запишусь в эту «Гарду».

ФИЛА. Зачем? Что ты там будешь делать?

ЯНО. То же, что и другие. Маршировать я умею, сапоги мне выдадут, даже красть не надо…

ФИЛА. Оставь часы в покое! Зачем они тебе?

ЯНО. Ты что, думаешь, в «Гарду» просто так берут, задаром? Тут же все равно маленькой стрелки не хватает.

ФИЛА. Ну и что? Они ходят точно, до минуты. Яно!..

Картина 12

В городской комнатке.


ФИЛА. Яно! Ну, как там в «Гарде»?

ЯНО. Плевал я на такую «Гарду». А знаешь, Филка, кого я там у них встретил? Твоего брата Йожо.

ФИЛА. Не может такого быть!

ЯНО. Да нет, говорю тебе, твой брат Йожо — гардист.

ФИЛА. Я про это и слышать не хочу, даже и не говори.

ЯНО. Плевал я на такую «Гарду». Ружье мне дать не захотели, а сапоги, мол, у каждого свои. Так я над ними посмеялся и послал кое-куда. Конкретно — в задницу.

ФИЛА. В самом деле послал?

ЯНО. Можешь мне поверить. А еще я сказал им, что у них всё дерьма не стоит, такая это организация. На что нужна такая «Гарда», если даже сапог не дают? Накласть на такую «Гарду»!

ФИЛА. А они что на это?

ЯНО. Им пришлось это признать.

ФИЛА. А часы назад принес?

ЯНО. Сама видишь.

ФИЛА. А где большая стрелка?

ЯНО. Отломилась.

ФИЛА. Как?

ЯНО. Я упал, и стрелка отломилась. Но часы идут.

ФИЛА. Слава богу. А почему ты упал?

ЯНО. Так я же тебе говорю, когда я им сказал все, что об их «Гарде» думаю, они это признали, но потом пнули меня под зад. Потому я и упал, раз уж ты такая любопытная. Но я-то знаю, кто пнул. Я его хорошо запомнил.

ФИЛА. Надо было сдачи дать.

ЯНО. Разумеется, я дал.

ФИЛА. Тоже пнул?

ЯНО. Нет, отошел подальше и крикнул: «Грубияны вы, гардисты, паршивые! Я ведь этот сапог узнал, попомнит он еще у меня, все вы попомните, никакая „Гарда“ вам не поможет… паршивцы!»

ФИЛА. А они что?

ЯНО. Ничего. Наверно, не услышали. Я ведь уже довольно далеко был. Съесть бы чего-нибудь. Ты готовила?

ФИЛА. Готовила. Только уже не помню когда. Может, что еще и осталось. Погляди в кастрюле.

ЯНО. Она пустая.

ФИЛА. Ну, хоть увидишь, что в доме нет ни гроша.

ЯНО. Что, и вправду не найдется ничего съестного?

ФИЛА. Разве только это.

ЯНО. А что это?

ФИЛА. Письмо. Пахнет, как тот адрес из Нитры.

ЯНО. Это Марика пишет?

ФИЛА. Не разберу буквы. Сам прочитай.

ЯНО. Да, это Марика пишет…

ФИЛА. Что пишет?

ЯНО. Разное.

ФИЛА. Как она к тебе обращается?

ЯНО. «Сладкий Яничек». В Нитру меня приглашает.

ФИЛА. Зачем?

ЯНО. Пишет, что уже приготовила для меня мятные пастилки и сладкую малинку.

ФИЛА. Что еще такое?

ЯНО. Не хочется объяснять. Ну, понимаешь, пастилки, малина… ням-ням.

ФИЛА. И ты поедешь к ней?

ЯНО. А почему бы мне не поехать?

ФИЛА. В Нитру? Ведь ты женатый!

ЯНО. Я же не собираюсь ее там съесть. Схожу к ней в гости, передам и от тебя тоже привет.

ФИЛА. Ладно, передавай ей привет. А раз уж будешь в Нитре, передай привет и святым Кириллу и Мефодию, которые всем словакам принесли в матушку Нитру писание.

ЯНО. Ладно, передам привет и этим двум писателям. А может, и к архиепископу в гости зайду. Никогда я еще с архиепископом не разговаривал.

ФИЛА. Ну, беги, беги! Архиепископ тебя тоже, наверно, ждет не дождется.

Картина 13

В городской комнатке.


ЯНО. Терем-теремок, кто в тереме живет? Э-эй! Есть кто дома?

ФИЛА. Не ори. Тут я, уже задремала.

ЯНО. Ты так рано спать ложишься?

ФИЛА. Ложусь. Пораньше засну, и ужинать не надо.

ЯНО. Филка, знаешь, какой красивый город Нитра?

ФИЛА. Да мне-то какое дело. Что ты там видел?

ЯНО. К архиепископу в гости ходил. Он мне десять крон дал.

ФИЛА. За что? И не стыдно тебе было?

ЯНО. А ему не стыдно было? Десять крон и капеллан мог бы дать. Я, наверно, плохо плакал.

ФИЛА. Ты плакал? Такой бесчувственный осел!

ЯНО. Да, плакал. Говорю ему: «Пан набожный, пан наш достойный, наидостойнейший…» Еще кое-что хотел добавить, но из глаз слезы полились. Ох, ох…

ФИЛА. А сейчас что хнычешь?

ЯНО. Спросил он меня, откуда я.

ФИЛА. А ты?

ЯНО. Сказал… живу с Филкой, в маленькой городской комнатке… Мы любим друг друга.

Перейти на страницу:

Все книги серии Драма

Антология современной британской драматургии
Антология современной британской драматургии

В Антологии современной британской драматургии впервые опубликованы произведения наиболее значительных авторов, живущих и творящих в наши дни, — как маститых, так и молодых, завоевавших признание буквально в последние годы. Среди них такие имена, как Кэрил Черчил, Марк Равенхил, Мартин МакДонах, Дэвид Хэроуэр, чьи пьесы уже не первый год идут в российских театрах, и новые для нашей страны имена Дэвид Грейг, Лео Батлер, Марина Карр. Антология представляет самые разные темы, жанры и стили — от черной комедии до психологической драмы, от философско-социальной антиутопии до философско-поэтической притчи. Переводы выполнены в рамках специально организованного семинара, где особое внимание уделялось смыслу и стилю, поэтому русские тексты максимально приближены к английскому оригиналу. Антология современной британской драматургии будет интересна и театральной аудитории, и широкой публике.

Дэвид Грэйг , Кэрил Черчил , Лео Батлер , Марина Карр , Филип Ридли

Драматургия / Стихи и поэзия
Антология современной французской драматургии. Том II
Антология современной французской драматургии. Том II

Во 2-й том Антологии вошли пьесы французских драматургов, созданные во второй половине XX — начале XXI века. Разные по сюжетам и проблематике, манере письма и тональности, они отражают богатство французской театральной палитры 1970–2006 годов. Все они с успехом шли на сцене театров мира, собирая огромные залы, получали престижные награды и премии. Свой, оригинальный взгляд на жизнь и людей, искрометный юмор, неистощимая фантазия, психологическая достоверность и тонкая наблюдательность делают эти пьесы настоящими жемчужинами драматургии. На русском языке публикуются впервые.Издание осуществлено в рамках программы «Пушкин» при поддержке Министерства иностранных дел Франции и посольства Франции в России.Издание осуществлено при помощи проекта «Plan Traduire» ассоциации Кюльтюр Франс в рамках Года Франция — Россия 2010.

Валер Новарина , Дидье-Жорж Габили , Елена В. Головина , Жоэль Помра , Реми Вос де

Драматургия / Стихи и поэзия

Похожие книги

Дочери леса (СИ)
Дочери леса (СИ)

АНОТАЦИЯ К РОМАНУ АЛЕКСАНДРА СМОЛИНА "ВЕДЬМА — ДОЧЕРИ ЛЕСА" Осторожно книга может содержать сцены жестокости и насилия, а так же нецензурную брань и малоприятные ритуалы по черной магии. Книга про злых ведьм без цензуры. Не рекомендуется к прочтению лицам с впечатлительной психикой, сторонникам гуманизма и сострадания. Книга Темная про темных героев, поэтому если вы относите себя к положительному читателю просьба ее не открывать.                                                                                              *    *    * Белогория — суровая страна гор и лесов, где дождливое лето сменяется ветреной осенью, а глухая осень безжалостными псами зимы. Осень повсюду. Осень грядет — опускается листьями в графстве "Воронье гнездо". Здесь окраина мира — пограничные земли с Далией. Кровь за единственный город Рудный течет ручьем. Только горы да лес. Напуганным шахтерам не дождаться помощи короля. Что скрывают эти непроходимые дебри, в которых запросто может задрать леший или сожрать медведь? Многие воины сгинули в муках пытаясь пройти напрямик. Там в лесу живет Грета! Безобразная ведьма со своим выводком упыриц. Жестокие дочери леса! Кто их повстречает — не сносит своей головы. Там на туманных горах разгорается шабаш! Безумные пляски с кровавыми оргиями на костях младенцев... Там неприкаянный шепот в густеющей тьме оврагов сводит заблудших путников с ума. Там хохот бесов заставляет мужей седеть. Там встретить черта в охапке листьев можно быстрее, чем заприметить волка или лису. Там живут дочери леса, и горе тому, кто однажды наткнется на них! * * * Я представляю вашему вниманию свой новый цикл романов "ВЕДЬМА". Я расскажу вам тяжелую историю троих дочерей, которых похитила и воспитала самая страшная ведьма Белогории — Грета Черная баба! Вы сможете полностью окунуться с головой в атмосферу живого мрачного леса и жизни в нем, встретить там самых разных диковинных существ, пройти множество испытаний, и выжить во что бы то ни стало. Вы сможете увидеть мрачную жизнь на окраине мира глазами маленьких девочек, которым приходиться учиться темному ремеслу колдовства. Дом ведьмы заслуживает особого внимания. Стои́т он один одинешенек посреди леса окутанный мраком. Что скрывает злосчастное поместье, которое солдаты обходят десятой дорогой? Там по ночам из подвала выходят гости потустороннего мира. Князья и демоны. Там течет кровь из окон и дверей, там чавканье свиней и блеянье козлов заглушают предсмертные крики жертв. И кто же хозяин графства? Граф Рудольф или Трясинная ведьма из Варии — она же Черная баба — она же Раскапывательница могил, Пожирательница детей и Грета Сажа. Она спустилась с высоких гор, чтобы извести род человеческий и посеять зло. Пройдите весь путь глазами маленьких девочек, которым предстоит стать настоящими ведьмами, и узнайте самую главную интригу этой истории — ради чего Грета воспитывает своих дочерей?

Александр Смолин

Фантастика / Драматургия / Драма / Фэнтези / Ужасы и мистика / Роман
Убить змееныша
Убить змееныша

«Русские не римляне, им хлеба и зрелищ много не нужно. Зато нужна великая цель, и мы ее дадим. А где цель, там и цепь… Если же всякий начнет печься о собственном счастье, то, что от России останется?» Пьеса «Убить Змееныша» закрывает тему XVII века в проекте Бориса Акунина «История Российского государства» и заставляет задуматься о развилках российской истории, о том, что все и всегда могло получиться иначе. Пьеса стала частью нового спектакля-триптиха РАМТ «Последние дни» в постановке Алексея Бородина, где сходятся не только герои, но и авторы, разминувшиеся в веках: Александр Пушкин рассказывает историю «Медного всадника» и сам попадает в поле зрения Михаила Булгакова. А из XXI столетия Борис Акунин наблюдает за юным царевичем Петром: «…И ничего не будет. Ничего, о чем мечтали… Ни флота. Ни побед. Ни окна в Европу. Ни правильной столицы на морском берегу. Ни империи. Не быть России великой…»

Борис Акунин

Драматургия / Стихи и поэзия