Антология современной уральской прозы

По этому поводу весь четверг он был достаточно весел и уже не писал стихов. Лежать больше не хотелось, мать с самого утра ушла на работу, в двенадцать забежали ребята из класса, но в час ушли, он поел какой-то невкусный обед, пошёл в комнату матери и начал рыться в книжном шкафу. Хорошие книги отец забрал с собой, то, что осталось, — ширпотреб, переплетённая ерунда, да и прочитал он уже всё это не по разу, но отчего-то захотелось вот так, долго и тщательно, покопаться в книгах. Он брал томик, стряхивал с него пыль, проглядывал, ставил на место. Вот эти он читал в детстве, эти — ещё год назад, вот это показалось ему скучным, а это — непонятным. Ему хотелось найти что-то про любовь, желательно, пооткровеннее, но ничего, кроме Мопассана, у них не было. Мопассан да ещё Сэлинджер, хотя Сэлинджер — это не очень-то и про любовь, но и то, и то он читал уже неоднократно. Кончилось всё тем, что он взял с нижней полки толстую пачку глянцевых журналов мод и западногерманский торговый каталог, устроился на матушкином диване и стал разглядывать женщин. Женщин, девочек, девушек, дам, формы, тела, одежду, бельё. Вот наряд для вечера, а вот для дачи, вот для спорта, а вот для отдыха, вот купальники, а в них бронзовые, отливающие маслянистым загаром тела, а вот и нижнее бельё, чёрное, белое, розовое, одни бюстгальтеры, одни трусики, одни комбинации, вот ночные сорочки, вот такая есть у его матери, он это точно знает, а вот эта каталожная женщина похожа на Нэлю, Вот она рекламирует бюстгальтер, вот пеньюар, вот одежду для тенниса, вот вечернее платье. Он стал листать пухлый, растрёпанный, торговый гроссбух с самого начала, пытаясь подсчитать, на скольких снимках позирует это существо, но сбился на второй сотне — к этому моменту ему уже перестало казаться, что в Нэле и этой женщине есть что-то общее: Нэля симпатичнее, да и выглядит моложе, ей не дашь её двадцати шести, она кажется такой юной, и тут он понял, что забыл, как Нэля выглядит на самом деле. Ему опять стало тоскливо, нет, жизнь всё же штука бессмысленная и никчёмная и жить ещё так долго, а он уже устал, да и не нужен никому, он просто никому не нужен, так что, может, всё враз оборвать?