Антология средневековой мысли. Том 1

В самом деле, он еще до сих пор не вкусил сладости любви, и не был упрочен в той [любви], которая несравненна, не надменна, не действует превратно, то есть дурно, не амбициозна, не выискивает, какое имеется достояние. Наконец, она никогда не падает. Хотя он должен был возвыситься до любви шаг за шагом, упражняя промежуточные добродетели, и не выискивать из них ту, которая получила бы свою славу у Бога, он поступил безрассудно и опрометчиво, донимая своего Творца ревностью. И надменный от гордыни, как и амбициозный, он выискивал, какое имеется достояние. Если дьявол, наслаждаясь самим собою, наконец, прелестью своего сотворения, как и любовью, которой еще не обладал, и должен был иметь дарование, то, отуманенный чванливым взором, он не был в состоянии понять эту любовь, как подобало, между тем как себя любил больше, чем Бога, и, возвеличив сам себя, низвергся. Однако ни одно существо, стремясь к совершенству в любви, не должно себя любить больше Бога, но выставлять прежде своей любви и воли любовь и волю Бога и почитать его с совершенной страстью (affectus), ибо, почитая Бога, оно почитает себя и ближнего своего, как себя. Так что дьявол, не обладая любовью, предпочел любовь к себе любви и почитанию Бога и, презирая ближних своих и равных, возвеличился перед ними, так как возжелал быть подобным своему Создателю. Вот почему, отлагаясь от блага, он впал в грех. Так как к тому же он не распорядился, как должно, тем общим достоянием, которым обладал, то он утратил высшую благую любовь Бога и впал в высшее зло — ненависть Бога. Следовательно, там, где он должен был возвыситься, он скорее унизился, но те, кто там остался, преуспел больше.

Иудей. Я хорошо понимаю, что ты говоришь: Бог сотворил наисовершеннейшего по субстанциальной сущности (substantialis essentia)[269] ангела. Почему же Он тут же, как только тот был создан, не утвердил его подобным же образом в любви к Себе, поскольку Он любовью добился бы того же, чего уже добился, (создав его совершенным] по природе? Ведь если бы, как ты говоришь, [этот ангел] всецело любил Бога, он не пал бы. Потому, так как он не устоял, он пал всецело; следовательно, эту вину произвел Бог, Который, поручая ему общее достояние ради служения Себе, скорее предоставил случай для прегрешения, но в любви его не утвердил.

Христианин. Это не довод, так как человека Бог сразу по сотворении утвердил в любви. Но скорее порядок разума требовал, чтобы ангел, которому Он вменил благодаря познавательной силе (intelligentia) разумный образ мыслей (sensus), признал своего Творца, а, признав, разумно бы жил, а [разумно] живя, стремился бы к совершенной любви, которая никогда не пропадает, которую он, постепенно возвышаясь, приобрел бы, и никогда бы впоследствии не пал. Он рухнул, так как не хотел этого делать. На Боге же нет никакой вины в том, что дьявол согрешил, так как, препоручив ему [способность] рационального понимания, Он вместе с мудростью препоручил ему добродетель деятельности, благодаря которой тот мог прийти к совершенству. Но дьявол из благой материи, которой наградил его Бог, содеял злую, ибо отказался от блага, которое должен был сотворить, и, добиваясь собственных выгод, будучи вероломным, не имел собственно потребности в Господе своем. Кто из-за [собственной] вины обвиняет Мастера, который передает своего ученику умение в искусстве и инструменты, которыми он мог бы трудиться? Если тот ученик может хорошо трудиться и, умея, трудится плохо, то не потому, что его так выучил Мастер, а потому, что он разрушил [данное ему], строя по собственному вкусу (sensus).

Иудей. Никакая вина не обвиняет мастера, но и не Бога, потому что дьявол согрешил.

Христианин. Следовательно, поскольку грешащий дьявол пал навеки, то подобало, чтобы то погубленное было восстановлено, почему Бог при творении вылепил человека из праха земного.

Иудей. Почему же он то погубленное воссоздал не из ангелов, а из людей?

Христианин. Если бы он то погубленное восстановил из ангелов, а не из человека, то было бы необходимо, чтобы Он творил только такие [существа], какими были вначале сотворены те другие, то есть хотя и совершенные по природе, однако не упроченные в совершенной любви, какими были те, кто оставался с Богом в момент, когда отпадали [их] сотоварищи[270]. И в то время как эти уже укрепились в совершенной любви, те, еще не укрепившись в ней, сошлись воедино. Какой бы слепец ни понял, насколько непристойным было сборище.

Мало того, подобало, чтобы Он сотворил человека из ничтожной материи (de nihili materia)[271], чем тот человек учился бы не гордиться, как это сделал его предшественник — дьявол, который пал с неба через свою гордыню, так что, пока он смотрел бы на себя, созданного из тленной земли, он оказался бы в великом смирении, и дьявол, заметив его утвердившимся в месте, с которого он пал, мучился бы тяжкой завистью.