Антология средневековой мысли. Том 1

28. Я же полагаю, что в этих трех свободах[484] содержатся те образ и подобие Создателя, по которым мы созданы: образ запечатлен в свободе выбора, в остальных же двух — некое двоякое подобие. Поэтому возможно, что только свободный выбор совсем не испытывает недостатка или ущерба для себя, ибо в нем главным образом запечатлен образ сущей вечной и неизменной божественности. Действительно, даже если Он имел начало, конца, тем не менее, Он не знает и возрастает не от праведности или славы; и убывает не от греха или бедствий. Что более подобно вечности и не есть вечность? В свою очередь, в двух других свободах, ибо они могут не только частично уменьшаться, но и целиком быть утеряны, наблюдается некое случайное подобие в большей степени божественным мудрости и могуществу, чем образу Всевышнего. Мы утеряли их по нашей вине и через благодать вновь обрели; и ежедневно, одни из нас больше, другие меньше, в них преуспеваем, или от них отходим. Они же могут быть так утеряны, что уже нельзя будет их вновь обрести; можно и так ими владеть, что они не смогут ни потеряться, ни уменьшиться.

29. Человек в раю был создан по этому двойному подобию мудрости и мощи Бога, но не высшей их степени, а той, которая ему была ближе. Что же ближе к невозможности грешить и соблазняться (в этом состоянии, несомненно, находятся святые ангелы и пребывает Бог), чем мочь, но не грешить и не соблазняться, в каковом состоянии, конечно, человек и был создан? Утратив это состояние из-за греха, даже будучи осуждены в нем и с ним, мы снова его получили через благодать, но не в том виде, а на более низкой ступени. Ведь мы теперь не можем быть совсем безгреховными и беспечальными: в то же время, ни грехи, ни печали не могут властвовать над нами из-за дарованной нам благодати. Ведь говорится в Писании: «Всякий, рожденный от Бога, не делает греха» (1 Ин. 3, 9), но это сказано о предназначенных к жизни, не потому, что они совсем не могут согрешить, но потому, что грех им не вменяется в вину, ибо он или наказывается соответствующим раскаянием, или поглощаются любовью. Потому что «любовь покрывает множество грехов»[485] (1 Пет. 4, 8) и: «Блажен, кому отпущены беззакония, и чьи грехи покрыты»; и: «Блажен человек, которому Господь не вменит греха» (Пс. 31, 1-2). Следовательно, высшей ступенью божественного подобия обладают высшие небесные ангельские чины, мы же — самой низшей, Адам обладал средней, а демоны — никакой. Ибо ведь высшим духам дано пребывать без греха и бедствий, Адаму хотя и дано быть без них, но не вечно; нам же хотя и не дано быть без них, однако [дано] и не подпасть под них полностью. Кроме того, дьявол и его присные, поскольку никогда не хотят противиться греху, постольку никогда не могут избежать кары за грех.

30. Следовательно, в то время как эти две свободы — суждения и желания наслаждения — посредством которых истинная мудрость и мощь служат разумному существу, и таким образом Богу, распоряжающемуся по своему усмотрению, и в которых они видоизменяются в зависимости от причины, места, времени, ибо в малой мере они присутствуют на земле, целиком — на небесах, умеренно — в раю, в аду же они совершенно отсутствуют, свобода выбора относительно того состояния, в каком она создана, нисколько не меняется, но в равной мере и всегда (насколько она присутствует в себе) ею владеют небеса, земля, подземное царство: ведь первые две свободы считаются заслугой подобия, последняя — образа. В аду погибли обе свободы, как свидетельствует авторитет Писания, то есть, те которые, как считается, относятся к подобию. Ведь именно там совсем нет мудрости, которая возникает из свободы суждения, что разъясняет известное место, где говорится: «Все, что может рука твоя делать, по силам делай; потому что в могиле, куда ты пойдешь нет ни работы, ни размышления, ни знания, ни мудрости» (Еккл. 9, 10). В свою очередь, о могуществе, которое дается посредством свободы желания наслаждения, Евангелие говорит так: «Связавши ему руки и ноги, возьмите его и бросьте во тьму внешнюю» (Мф. 32, 13). Что же связывает руки и ноги, если не лишение всякого могущества?