Антология средневековой мысли. Том 2

Кто хочет обрести эту добродетель и сохранять ее, будет украшать свою душу, владеть и управлять ею, как царством. Свободная воля есть царь души. Она свободна по природе и еще более свободна по милосердию. Она будет увенчана венцом, называемым благостью. Этот венец и это царство будут получены от Повелителя, который есть Господь, властитель и царь царей, и владеть, и управлять этим царством и сохранять его будут во имя Его. Этот царь, свободная воля, будет обитать в самом высоком городе царства, то есть в вожделеющей силе души. И он будет украшен и одет двусторонней одеждой; правая сторона одежды будет добродетель, называемая силой, чтобы был силен и могуществен для одоления всякого препятствия и чтобы он мог пребывать на небе, в чертоге высочайшего Повелителя, и склонять, с любовью и в полном отречении от желания, свою увенчанную голову перед высочайшим Царем. Это — прямое действие благости. Ею получают венец, ею украшают венец и ею сохраняют царство и владеют им в вечности. Левая сторона одежды будет основная добродетель, называемая нравственной силой. Благодаря ей, свободная воля, царь, покорит всякую безнравственность и исполнит всякую добродетель и будет иметь могущество сохранить свое царство до своей смерти.

Этот царь выберет советников в своих землях, самых мудрых в его стране. Это будут две божественных добродетели, знание и рассуждение, просвещенные божественной благодатью. Они будут жить подле царя, во дворце, называемом разумной силой души. И они будут одеты и украшены нравственной добродетелью, которая называется сдержанностью, чтобы царь действовал и воздерживался всегда по их советам. Посредством знания будут очищать совесть от всех недостатков и украшать ее всеми добродетелями, а благодаря рассуждению, будут давать и брать, будут делать и не делать, будут молчать и говорить, будут поститься и есть, будут слушать и отвечать и будут во всем поступать сообразно знанию и рассуждению, облеченным их нравственной добродетелью, которая называется сдержанностью, или умеренностью.

Этот царь, свободная воля, поставит также в своем царстве судью, которым будет справедливость, являющаяся божественной добродетелью, когда она рождается от любви. И это — одна из высших нравственных добродетелей. Этот судья будет жить в совести, в средоточие царства, в гневной силе. И он будет украшен нравственной добродетелью, которая называется благоразумием. Ибо справедливость не может быть совершенной. Этот судья, справедливость, будет обходить царство с силою и могуществом царя, сопровождаемый мудростью совета и своим собственным благоразумием. И он будет производить повышения и давать отставки, будет судить и присуждать, будет предавать смерти и оставлять жизнь, будет калечить, ослеплять и возвращать зрение, возвышать и унижать и устанавливать порядок, наказывать и карать все по справедливости и уничтожит все пороки.

Население царства, — все силы души; они будут опираться на смирение и божественный страх, покорные Богу во всех добродетелях, каждая из них так, как ей свойственно. Кто занял, сохранил и упорядочил таким образом царство своей души, тот, любовью и добродетелями, вышел навстречу Богу, самому себе и своему ближнему. Это — третье из четырех главных указаний.

Глава XXV О нашей духовной встрече с Богом

Когда человек стал видящим по благодати Бога, и когда у него чиста совесть, и если он исследовал три пришествия Христа, нашего жениха, и если, наконец, он вышел добродетелями, тогда происходит встреча нашего жениха, и это — четвертое указание и последнее. В этой встрече — все наше блаженство, начало и конец всех добродетелей, и без этой встречи никакая добродетель не была бы осуществлена.

Так что, кто хочет встретить Христа, как своего любимого жениха, и хочет обладать в Нем и с Ним вечной жизнью, должен встретить Христа теперь во времени, в трех отношениях или по трем образам. Во-первых, он должен любить Бога во всем, где мы заслужим вечную жизнь. Во-вторых, нужно, чтобы он не привязывался ни к чему, что он мог бы любить столько же, как Бога, или больше. В-третьих, нужно, чтобы он покоился в Боге от всей своей ревности, выше всех тварей и выше всех даров Бога и всех дел добродетелей, и выше всех ощутимых благодатей, какие Бог может проливать в тело и душу.

Теперь поймите: кто имеет Бога целью, тот должен иметь Его присущим себе в некоем божественном разуме, то есть он должен иметь в виду, Того, Кто Господь неба и земли и всей твари, Кто за него умер и кто может и хочет дать ему вечное спасение. В каком бы образе или под каким бы именем ни представлял он себе Бога, как Господа всей твари, это всегда благо. Возьмет ли он какое-нибудь божественное лицо и в нем сущность и могущество божественной природы — это благо; будет ли смотреть на Бога, как на спасителя, избавителя, творца, властителя, блаженство, могущество, мудрость, истину, доброту, и на все это — в том же самом и бесконечном разуме божественной природы — это благо.