Антология странного рассказа

Говоря так, я, понятно, слегка лукавлю: есть, есть читатель и для такого чтива, хоть отбавляй. Так называемый постреализм: пишите о том, что все знают, что видят каждый день — как герои завтракают в кафе, как летят в такси, как закручивают романчики с начальством или с подчинёнными, как вдвоём — а лучше втроём-вчетвером — залезают в интим-джакузи…

— Да постой же, дослушай… но есть и маленькие формы, где кибернаков делают по старинке…

— И собирают на коленке в подвале.

— Ну да, именно! Так вот, изделия таких фирм неожиданно начинают пользоваться повышенным спросом, потому что они — индивидуальны, а не серийны! Всасываешь?

— Допустим.

— Ну вот, и героиня вызывает ремонтника из такой крохотной фирмы: её трахандроид разладился!

— Гм…

— Ага! Приходит такой классный парень, весь в джинсне…

Я не удерживаюсь и начинаю хохотать: заразил-таки я её своими оборотами! Вот же переимчивая девчонка!

Очень хорошо: для скрибы это важно.

— …Ну чего ты ржёшь? Дело же происходит не сейчас, а в недалёком будущем, и у них это — сплошной винтаж!

— Извини. Продолжай, я внимательно слушаю тебя.

— Так вот, он на героиню сразу западает в полный рост и начинает… как это в ваше время говорили: подбивать под неё клинышки.

— А она его сходу ставит на место: куда ж тебе, добрый молодец, супротив киба!

— Точно! И уходит, выразив надежду, что к её приходу через два часа он машинку наладит, а иначе она накатает телегу в межведомственную комиссию, и их фирму просто прикроют…

— Всё страньше и страньше. А про любофф где же?

— Ну что ты такой нетерплячий? Счас будет. Он сердито начинает разбирать свои инструменты, прикидывая, какой узел у трахандра отключить сначала — и тут кибернак ему вдруг говорит…

— …человечьим голосом…

— Именно! Сообщает в упор, что он вообще-то человек, а андроидом просто прикидывается! И более того, что все «изделия» их фирмы на самом-то деле люди, но об этом в курсе только руководство, то есть два человека всего-то.

— А наш ремонтник отвешивает челюсть до пояса от изумления. Но послушай, а как, собственно, лжекибы справляются с… э-э… недетской нагрузкой?

— Справляются вполне! Это отборный контингент, бывшие порноактёры.

Пожалуй, полёт её фантазии самое время запить. Я встаю и иду к мини-бару.

— И мне, — требует она. — То же самое.

— Уверена?

Я обычно пью «Хвост мантикоры»: ямайский ром, джин, шоколадный ликёр, мараска, паприка, сок памелы, сок чеснока, крошка мухомора, мышьяк (пропорции — тайна фирмы), и ни в коем случае не добавлять лёд.

— Не в первый раз.

Действительно, не в первый. Аж в третий. В первый раз она поперхнулась и тут же выплюнула, едва попробовав.

Но во второй раз уже смогла выпить почти треть стакана.

В этот раз она кривится, но пьёт лихо. И неожиданно отвлекается:

— А ты когда-нибудь участвовал в групповом изнасиловании?

Та-ак, приехали.

— Гм… а ты?

— Ага, когда-то, совсем была мелкая. С тремя подружками накатили бутыль вот такой же примерно бурды и решили отыметь знакомого мальчика.

Немая сцена.

Она наслаждается видом моей физиономии. Затем мрачнеет:

— Ничего хорошего не вышло, конечно. Чуть не придушили беднягу. Он потерял сознание, пульс почти не прощупывался… жуть в полосочку! Мы его еле-еле привели в чувство… Потом та-акой скандальон был… короче, тогда я и решила: а, всё равно уж теперь — стану скрибой.

О, наконец-то «горячо».

— И?

— И мне посоветовали работать с тобой.

— Кто посоветовал-то? — вот теперь спросить можно и даже нужно.

— Ты не знаешь. Да-да, не смотри так — не знаешь.

— А…

— А она тебя знает. По карнавалу.

Ч-чёрт!

Говорили же мне мои друзья и коллеги: не доведут тебя до добра ритуалы да карнавалы.

Ладно. Я допиваю свою порцию, не чувствуя вкуса, и предлагаю вернуться к работе.

— Ага, — она уже слегка закосела и весело хихикает, чего с ней в трезвом виде не бывает. — Короче, никаких неполадок у квази-андра, конечно, нет, а просто он…

— …поостыл к хозяйке?

— Ну! Как ты сразу догадался?

Поживёшь с моё, кроха, тоже сможешь догадываться с полуфразы. Но этого я вслух не произношу, а лишь корчу значительную гримасу.

Впрочем, она легко читает мои мысли:

— А, опять забыла: ба-альшой жизненный опыт. Мне-то всё кажется, что ты меня старше всего лет на шестнадцать-семнадцать и мог бы в принципе быть моим папулей.

— Уж скорее прадедулей, сокровище. Однако продолжай.

— Вот, и он предлагает ремонтнику… заменить его! Они вдвоём делают вижуал-грим… ну, знаешь, такую обманку, генерируемую из…

— Знаю, не отвлекайся.

— И «андр» уходит на свободу под видом ремонтника, а ремонтник остаётся в сладостном плену изображать трахандра, полный опасений и предвкушений.

Нет, она не лишена, определённо.

— И, конечно же, предвкушения обмануты, а опасения оправдываются.

— Да-да. Но не так, как… короче, девушка сама оказывается кибернаком, только скрытым, и ей по барабану любые чуйства…

— Ты знаешь, что-то я слегка запутался. Чуйства, а? Что ж, пожалуй, это всё уже можно записать. Только удовлетвори сперва мою любознательность: а что именно таинственная «она» тебе показала из моего?

Она смеётся, поднимает глаза к заросшему лианами потолку и нараспев произносит на одном дыхании: