Антология восточно–христианской богословской мысли, Том II

Многие другие свидетельства имеем, переданные от внешних мудрецов, о различии сущности и энергии, собранные вместе и согласные с творениями святых отцов, но не хотим мы уподобиться неопытным учителям атлетов и стать честолюбцами, неуместно что–то, из этого удерживая, но достаточно приводим доказательств. Если они были греки, то были мудрыми, а если мудрыми, то правдолюбивыми. Это — свойство мудрецов. Как и Платон определяет мудреца: «Мудрым я называю того, кто любит мудрость, то есть Бога»[1633]. И Аристотель добавляет: «Мудрецом я называю того, кто всеми силами уподобляется прежде первому Мудрецу»[1634]. И Господь говорит: «Возлюби Господа Бога твоего от всего сердца твоего, от всей силы твоей и от всего разума [помышления] твоего» (Мф. 22,37). И вновь: «Будьте милосердны, как Отец ваш Небесный» (Лк. 6, 36). И с этой истиной все греки соглашаются. Поэтому всем ясно, если и в других местах таковое написали, то, думаю, их Бог побуждал их завистью, или ссорой, или негодованием, или суровостью слов, но не прикрывались они этим, но, как было возможно, истину в мире всем предоставили.

Акиндин и все его последователи не знают, что, страдая, или хромая в благочестии, других мудрецов, других святых, другого Бога, придумывают, некие нововведения, сами в себе построив, прежнего совершенно не придерживаются. Среди другого нечестия Акиндин и следующий вздор болтает, что не иначе, как при помощи некого посредника творения, или какой–то науки, всякое, даже слабое, созерцание Бога — то есть Его постижение — становится возможным. Поэтому, когда он некогда об этом говорил, мне стало ясно, что его речи исполнены глупости и обмана. <…>

Мудрые во Святом Духе, не только через бытийственность и красоту всего, гармонию и соответствующий благоустроенный промысел о движении всего, но и через созерцание нематериального ума созерцают нематериальное, как постижимое. Поскольку подобному подобное любит собеседовать и непосредственно сопредстоять, то есть нематериальный и бесстрастный ум — первому нематериальному, простому и сущему Уму. Этому же научает соответственно Евангелие: «Счастливы те, кто чист сердцем, поскольку они будут Бога созерцать» (Мф. 5, 8), причем не только в будущем веке, но и в настоящем. Также не говорит, что счастливы те, кто через постижение только внешней науки научившись, через это будут созерцать Бога. <…>

Каждая сущность познается и почитается от свойственных ей энергий, ведь это действительно так. <…> «Многообразны и разнообразны его энергии, которые к нам снисходят, — считает святой Василий Великий, — существующие, как собственные Ему, около Него»[1635]. Также и великий Григорий считает, что «не из отдельных от Него энергий, но из около Него» сущих познаем Бога[1636], а сущность Его пребывает разными способами превыше понимания. <…>

Акиндин, во всем последуя Арию и Евномию, не это, но саму природу деяний представил их именами, как и те враги и беззаконники, которые во Святой Троице не рожденное, рожденное, исходящее, не различая, смешивали. Но его мы со всеми его пустословными и нелепыми речами и помощниками обличим одним — естественным доказательством. Природа человека, то есть сам человек, одна, но получает многие наименования, пока пребывает в этой жизни. Так, мы ее называем: зародышем, младенцем, отроком, юношей, молодым человеком, мужем. Но и он имеет много имен и будет их иметь в ближайшее время. Например, человек — это может быть пожилой или старик. Младенец — так называют из–за доброго ума или кротости; новорожденный — потому, что его кормят жидкой пищей; дитя — потому, что небольшой и пьет молоко или воду, и т. д.[1637] <…>

Вообще, всякая природа от сущностновидной ее энергии получает наименование. Но на это кто–то может возразить: как же тогда по отношению к триипостасному Божеству? Божество — это имя, но не природу ли саму оно изображает Божию? Нет, но некоторую энергию, то есть промыслительную обо всех и созерцательную, и это нам ясно представлено цитатами из Священного Писания. <…> Предвидение, или промышление, — это природные энергии, а не природы, если же это природы, как ты учишь, то Бог становится сложенным из многих и разных природ. <…>

И об этом всем и мы имеем такое же представление и всем другим предлагаем так же мыслить, что у Святой и безначальной Троицы одна сила и энергия, поскольку у Трех воспеваемых нами ипостасей одна природа[1638]. Итак, это — одна сила, одна энергия, и одна слава одной Святой Троицы, которая — одно и едина, многообразно делами засвидетельствованная. <…>

Св. Нил Кавасила (Д И. Макаров, Г. И. Беневич)