Антология восточно–христианской богословской мысли, Том II

А вышеестественная энергия Святого Духа, [действующая] в сердце, не имея происхождения ни от чего природного, но [представая как] непредставимое явление в помилованных [Богом], движется, или, лучше сказать, воспламеняется явно без участия воли [человека]. Поэтому она совершенно не нуждается ни в чем нашем, говорим ли мы об энергии, или же об осиянии, или явлении Духа; но только в том, чтобы причастник безмятежно созерцал в своем сердце и вышеестественно наслаждался [действием Духа]. По этой причине Божественная энергия для того, чтобы двигаться в нас, совершенно не нуждается ни в нашей воле, ни в естественном стремлении. Поэтому ясно, что [тогда] бездейственны и праздны всякое вожделение и гнев. И, коротко сказать, страстное начало души лежит, отверженное и бездейственное, когда действует вышеестественным образом [исходящее] из сердца веяние животворящего Духа, а ум исполняется веселием и оживляется. Тогда поистине в мире, и тишине, и во всяком надлежащем бесстрастии душа устремляет взор к Богу, дивно обретая связь с Богом, просвещение и устремление ввысь, — [то есть] Духа, Которого она счастливо причастилась от Бога. Тогда она видит, что достигла познания неизреченной и пресветлой красоты божественной пленительности[1975] и все больше и больше любит сверхпрекрасного Бога, и радуется, если можно так выразиться, тому, насколько беспределен, неограничен и непостижим Господь Отец, и, постигнув свое новое наследие, по неизреченной Божественной милости вследствие этого преисполняется удивительным миром и во всем зрит себя ничего не лишенной, благодатию крайней и превышающей разумение Красоты. А поскольку гнев, как мы уже сказали, не проявляется по причине самодвижной энергии Утешителя, то устроение нашей души подобающим образом [начинают составлять] долготерпение, добросердечие и предельная благость, поскольку это — плод Святого Духа[1976], Которому причащаются помилованные.

А дух заблуждения и лжи, — хотя и кажется, что он действует в душе причастного [ему] человека помимо его воли и стремления, — не может укротить страстное начало [души], но, напротив, все больше возмущает его; [этот дух не может] произвести ни любви к Богу, ни радости, ни мира. Ибо ложь беспорядочна и непоследовательна и совершенно чужда миру и тишине в Боге.

[5] О созерцательной жизни и о том, что непременно требуется созерцателю, и что молитва принадлежит к созерцательной части [подвижничества], и что созерцание принимается отцами как молитва

Созерцательная жизнь — сотоварищ и постоянный сотрапезник священной молитвы. И то и другое — богоблагодатные и боготворящие побеги умной [части] души. Поэтому их деяния по священному закону поистине неотделимы от богоносимой и боготворимой души. И по причине сказанного созерцание и молитва находятся в таком единении, что они оба как бы в единственном числе у отцов называются деянием ума и созерцанием.

Так, святой Исаак [Сирин] говорит: «Деяние ума обретается в его тончайшем делании, в божественном размышлении и в пребывании в молитве, и так далее. А совершается сие — в вожделевательной части [души] и зовется созерцанием»[1977]. Видишь признак единства[1978], скорее, чем соединения[1979], того и другого: речь идет о молитве и созерцании. Поэтому [Исаак] прибавляет вслед за тем, что созерцание сие «очищает действие душевной любви, то есть естественное вожделение, каковое процеживает (то есть просветляет) умную часть души»[1980]. Понимаешь ли, что энергия созерцательной части души — едина? (Я говорю об энергии молитвы и созерцания.).

Поэтому и священный Максим утверждает: «Ум не в силах очиститься без общения [с Богом] и созерцания Бога». И еще: «Отшельничество, созерцание и молитва уменьшают вожделение и потом совершенно истребляют его»[1981], а «разумное начало души, в свою очередь, начинает благоразумно двигаться, когда обращено к Богу через духовное созерцание и молитву»[1982].

И еще: «Разумное начало [души] окрыляй чтением, созерцанием и молитвою»[1983]. Таким образом, созерцание во всех отношениях родственно молитве и является ее сотоварищем. Ибо и то, и другое — от природы присущая и подобающая умному, а лучше сказать — разумному началу души энергия, и они неразлучны друг с другом, если ум ведет себя здраво, и они друг от друга получают поддержку, разумное начало здраво и упражняется в безмолвии с осведомленным познанием.