Антон и Степанида

— Степанидочка, ну как там обстоят дела в расследовании дела о смерти двух школьников, обнаруженных в Нагорном переулке?

— А чего ты так волнуешься?

— Так это, я же тебе говорил, что Матильда Викторовна попросила нас с тобой, как следует разобраться с этим делом.

— Блин! А я уже о том и забыла.

— Ну и чего там?

— Да их обоих, отравили синильной кислотой.

— Неужели, тот мальчик, который так некстати позабыл возле них свой ранец?

— Сомневаешься? До со страху отчебучишь порой и не такое! Шутка ли, насмерть отравить своих приятелей.

— А откуда ты знаешь, что они дружили?

— Так ведь школа, только и твердит об этом!

— Его уже арестовали?

— Что ты, с тех пор, так и не могут найти!

— Да неужто?

— Точно, как в воду канул!

— Вот молодец!

— Чего?

— Да не, это я так. Какой все-таки странный мальчик.

— Почему?

— Да вот думаю, сколько он сможет так ловко от ответственности спасаться.

— Ничего, рано или поздно обязательно поймаем.

— Слушай, а где он мог достать кислоту?

— Вот это-то и есть самое интересное! Купить ее он не мог. Стало быть выделил сам из каких-нибудь реактивов.

— Я же тебе говорил, что он молодец.

— Да пошел ты! Сам не стань таким. А то ведь, ума хватит. До сих пор детство в попе по ночам так у тебя играет, что даже соседям слышно! Все допытываются, чем это я тебя кормлю.

— Ну у тебя и шутки! Ладно, давай лучше, еще немного поговорим о ходе расследования. Я знаешь, что подумал. А ведь в школе. Во всяком случае в то время, как я там учился, была своя фотолаборатория. Она располагалась в подвале, рядом с каморкой уборщицы, где та хранит свой инвентарь.

— Ну и зачем ты мне это сказал?

— Так, на всякий случай. Пойди проверь, может она до сих пор существует.

— Хорошо, уговорил, так и быть поинтересуюсь.

После чего, жена поехала на работу. А я остался дома, думать свою нелегкую думу о том, как бы мне, все же докопаться до сути. И найти таки, истинного виновника смерти этих подростков. В том, что Бобик Хренов в этом неповинен, я был уверен на все сто.

Примерно через два часа, меня отвлек от моих тяжких мыслей, а вернее будет сказать разбудил, настойчивый звонок телефона.

— Это надо же, на самом интересно месте! — сказал я, и пошел снимать трубку. Звонила Степанида.

— Дорогой, да ты у меня большой талант. Мы его нашли!

— Кого?

— Пропавшего мальчика.

— Ну и как он?

— К сожалению мы опоздали. От перенапряжения, а возможно и из чувства раскаяния, он совершил суецид. Отравившись парами синильной кислоты, которую изготовлял тут же, путем соединения нескольких реактивов.

— Никуда не уходи! Я скоро буду.

— Зачем?

— Хочу сам все посмотреть.

— Только поторопись. Я не собираюсь тебя тут ждать вплоть до самого вечера.

— Уже выметаюсь.

Так вот он каков! — сказал я, и пристально взглянул на умершего подростка. Какой красивый мальчик! Такой может понравиться не только женщинам.

— На что это ты намекаешь?

— Пока еще ни на что. Но буду усиленно думать, чтобы впредь не шокировать тебя неподкрепленными аргументами словами. Ты говоришь он отравился синильной кислотой.

— И уже довольно давно. Видишь труп уже частично разложился.

— Ты полагаешь, это самоубийство.

— Думаю да. Он же знал с чем имеет дело. Вряд ли это неосторожность.

— Слушай, а чем это еще так пахнет? Кажись хлороформом.

— Не может быть! Лично я, ничего не чую.

— Точно, он не сам себя убил. Его вначале усыпили! А затем уже кто-то попотчевал его и синильной кислотой. Не веришь? Тогда потрогай его голову.

— Потрогала. И что? Ой, да она вроде какая-то мягкая!

— Вот именно! Это произошло от того, что хлороформ за эти несколько дней сильно размягчил кости черепа, просочившись через(сквозь) поры в коже.

— И кто же тогда настолько сволочь, чтобы так беззастенчиво погубить столько юных жизней?!

— Я кажется догадываюсь.

— Кто? Не томи!

— Извини, но пока я еще не совсем уверен, не хотелось бы возводить напраслину на «человека». Наведи — ка лучше справки относительно внука Матильды Викторовны. Но прошу тебя, сделай это, как следует.

— Привет, это я. Откуда звоню? Конечно же с работы. Почему еще там? Так вскрылось такое! Оказывается Хренов был голубым.

— Ну, тогда мне все понятно.

— Что именно?

— То, что это он совратил внука Матильды!

— Так ты полагаешь, что он тоже педераст.

— Уверен. Иначе ничего бы этого не было.

— Как прикажешь тебя понимать?

— Я полагаю, что это Матильда Викторовна убила Бобика Хренова. В отместку за то, что он совратил ее внука.

— Заманчивая гипотеза. А кто тогда, погубил тех подростков, что вы с ней нашли в переулке?

— Тоже она.

— Но зачем?

— Вот это, нам и предстоит выяснить.

— И как ты собираешься это сделать?

— Если только взять на пшик.

— Не поняла?

— Я имел ввиду на пушку.

— Ясно.

— Как будешь это делать?

— Скажу ей, что знаю о том, что ее внук голубой. И, что совратил его никто иной, как Бобик. И стало быть, у нее был мотив для убийства. Если не расколется, подброшу какую-нибудь улику. Чего с такими церемониться!