Антони Иден

Иден решил назначить вместо Ванситтарта его помощника Александра Кадогана. Кадоган был тоже умен, эрудирован, трудолюбив, но держался скромно, ненавязчиво. Он уже несколько лет работал вместе с Иденом, и тот считал его своим человеком. Как обнаружилось через несколько десятилетий, когда были опубликованы дневники Кадогана, он не был "чьим-либо" человеком, а просто делал карьеру, приноравливаясь к характеру любого начальника. И всех их в равной степени презирал. "Слабоумные пустомели! - писал Кадоган в дневнике. - Занимающиеся саморекламой безответственные дурачки! Как я ненавижу (подчеркнуто Кадоганом. - В. Т.) членов парламента! Они воплощают в себе честолюбие, предрассудки, бесчестие, корыстолюбие, беззаботную безответственность, злобную лживость". Таково мнение об английских политических деятелях человека, всю жизнь проработавшего на высоких постах в Форин оффис, бывшего постоянным заместителем у таких министров иностранных дел, как Иден, Галифакс и Бевин, и регулярно общавшегося с премьер-министрами - Болдуином, Чемберленом, Черчиллем и Эттли.

Итак, было объявлено о назначении Александра Кадогана постоянным заместителем министра иностранных дел и о "повышении" Ванситтарта. Для этого был изобретен никогда ни ранее, ни позже не существовавший пост главного дипломатического советника при министре иностранных дел. В его задачу входило "давать советы министру по всем основным вопросам политики, относящимся к иностранным делам, которые будут переданы ему для этой цели". Формулировка емкая. Министр мог и не передавать такие вопросы на заключение своему главному советнику. И этой возможностью Идеи пользовался. Должность превратилась в синекуру для Ванситтарта. Основной поток дел шел мимо него снизу, из отделов, через Кадогана к Идену; лишь отдельные документы для приличия посылались Ванситтарту. Его редко приглашали на совещания высших чинов министерства. Он занимал кабинет, обычно принадлежавший постоянному заместителю, но не имел в своем распоряжении никаких помощников и сотрудников. По любому документу, который попадал к Ванситтарту, он готовил подробную записку, анализируя все "за" и "против". Иден и другие, кому предназначались такие записки, отмахивались от советов Ванситтарта, чему скрытно, но упорно способствовал Кадоган, питавший к нему лютую ненависть. Упорный был человек Ванситтарт; он выносил это положение до 1941 года, когда все же вынужден был удалиться в отставку.

Итак, Иден сделал своей правой рукой Кадогана, безусловно зная, что тот является убежденным сторонником политики "умиротворения" агрессивных стран. Это было особенно важно, учитывая ключевую роль занимаемого Кадоганом поста.

Постоянный заместитель министра в Форин оффис отвечает за обеспечение эффективного функционирования министерства, он несет ответственность перед парламентом за расходование средств, отпускаемых министерству, дает рекомендации о продвижении или увольнении сотрудников, принимает послов иностранных держав. Наиболее важная его обязанность - давать советы министру по всем вопросам внешней политики. Выполняя эту обязанность, заместитель формирует мнение и позицию своего политического руководителя по всем аспектам международных отношений. В случае, когда министром становится человек неподготовленный, малосведущий в международной жизни (например, Эрнест Бевин после второй мировой войны), он, по существу, является рупором постоянного заместителя и других старших чиновников министерства. Во многих случаях заместитель, не докладывая министру, дает прямые распоряжения отделам министерства или посольствам. У него сосредоточивается вся корреспонденция, поступающая от английских представительств за рубежом, от иностранных посольств в Лондоне и из отделов министерства. Заместитель определяет, какие из этих материалов будут посланы шефу и другим членам кабинета.

Естественно поэтому, что смена постоянного заместителя английского министра иностранных дел не прошла незамеченной. Германское посольство в Лондоне старалось понять, что скрывается за назначением Кадогана. Собрав информацию по этому поводу, поверенный в делах Верман сообщил в Берлин: "Каких-либо определенных изменений в курсе внешней политики Англии в результате этих перемен в министерстве иностранных дел наверняка не следует ожидать в настоящее время, поскольку, как кажется, взгляды Кадогана в большой степени совпадают со взглядами Идена". Прогноз оказался верным.

Не успел Идеи разобраться, стало ему легче от произведенных перемещений или нет, как он сам оказался вынужденным покинуть Форин оффис.