Антони Иден

Иден был крайне возмущен. Его шеф демонстративно пренебрегает им и за его спиной принимает решения, по которым непременно требуется мнение министра иностранных дел. Подстегиваемый репликами своего заместителя Крэнборна и укоризненными взглядами Кадогана, Иден направился 16 января в Чекере (это было воскресенье) и стал настойчиво объяснять Чемберлену возможные отрицательные для Англии последствия его ответа Рузвельту. Здесь впервые он применил угрозу отставки. По настоянию Идена в Вашингтон ушли телеграммы, призванные смягчить впечатление от ответа Чемберлена. Но они не ввели Рузвельта в заблуждение; он отложил свой план.

Чемберлен уступил Идену в деталях, касавшихся, по существу, лишь оформления отказа от американской инициативы, но одновременно пришел к решению избавиться от неприятного министра. Это и было вскоре осуществлено в связи с намерением Чемберлена начать официально переговоры с Италией об "общем урегулировании".

Из опубликованных дневниковых записей Чемберлена известно, что еще в августе 1937 года он направил Муссолини личное письмо. Тщеславный премьер любил такую переписку и был счастлив, когда получал ответ, подписанный фашистским главарем. "Я не показал свое письмо министру иностранных дел, - гласит запись в дневнике, - ибо у меня было чувство, что он заявит против письма возражения". На этот счет Рис-Могг замечает: "Когда он стал премьер-министром, он усвоил привычку обманывать своего министра иностранных дел".

Невестка Невиля Чемберлена (жена его покойного брата Остина) вдруг стала важной дипломатической персоной. Она выполняла роль посредника, передавая письма Чемберлена, адресованные Муссолини, итальянскому министру иностранных дел Чиано и получая на них ответы. Характерно, что, как явствует из записи Чиано в дневнике, леди Чемберлен часто появлялась в его кабинете с итальянским фашистским значком.

Чемберлен торопился начать переговоры с Италией по широкому кругу вопросов. Он пытался оторвать ее от Германии и ради этого готов был признать захват Эфиопии.

17 февраля 1938 г. Невиль Чемберлен записал в дневнике: откладывать переговоры "означало бы убедить Муссолини, что он должен считать переговоры с нами несостоявшимися и действовать соответственно... Итальянское общественное мнение будет крайне возбуждено против нас... Две -диктаторские страны получат стимул для более тесного сближения. Последние остатки независимости Австрии будут утрачены, Балканские страны почувствуют себя вынужденными обратиться в сторону своих могущественных соседей. Чехословакия будет проглочена. Франция должна будет или подчиниться гегемонии Германии, или воевать: в последнем случае мы почти наверняка будем втянуты в войну. Я не могу взять на себя ответственность и допустить эту серию катастроф". Такова была концепция Чемберлена за три дня до отставки Идена.

Приведем интересный, на наш взгляд, анализ этой концепции, данный Рандольфом Черчиллем более четверти века спустя. "Кажется, что в этой краткой дневниковой записи, - пишет он, - имеется по меньшей мере шесть неверных предположений. Чемберлен утверждает, что шесть несчастий обрушатся на нашу страну, если ему помешают срочно начать переговоры с Муссолини: 1) "...две диктаторские страны получат стимул для более тесного сближения". Хотя Чемберлен и настоял на своем и провел переговоры, тесное сближение этих стран произошло. 2) "...последние остатки независимости Австрии будут утрачены". Это случилось через двадцать два дня. 3) "...Балканские страны почувствуют себя вынужденными обратиться в сторону своих могущественных соседей". Они это сделали. 4) "...Чехословакия будет проглочена". Она была проглочена с помощью Чемберлена. 5) "...Франция должна будет или подчиниться гегемонии Германии, или воевать". Франция сделала и той другое. 6) "...в последнем случае мы почти наверняка будем втянуты в войну". Мы были втянуты". Таким образом, история опрокинула все основные посылки Чемберлена и его единомышленников. Но для этого потребовалось испытание их временем.

Нужно ясно представлять себе, что Иден тоже был за переговоры с итальянцами для тех же целей, то есть для целей "умиротворения". Но в отличие от Чемберлена он настаивал, чтобы Рим до открытия официальных переговоров (неофициальные уже велись, а разница между неофициальными и официальными переговорами не всегда очень велика) продемонстрировал свою готовность держать слово и выполнил данное ранее Лондону обещание относительно вывода так называемых итальянских "добровольцев" из Испании. Таким образом, расхождения между Чемберленом и Иденом касались сугубо тактического момента и не затрагивали стратегию политики Англии в отношении Италии. Однако оскорбительно-пренебрежительное отношение премьер-министра к своему министру иностранных дел, его демонстративное стремление осуществлять внешнеполитические акции за спиной последнего делали положение Идена невыносимым.