Антоний и Клеопатра

— Поллион собрал одиннадцать легионов, а ему нужно не более семи, — сказал ему Антоний до своего отъезда в Рим. — Я могу дать тебе одиннадцать легионов, а Поллион отдаст тебе четыре из своих одиннадцати. С пятнадцатью легионами и кавалерией, сколько тебе удастся набрать в Галатии, ты сможешь сам пойти против Лабиена и Пакора. Назначай себе легатов, Вентидий, и помни об условиях. Ты должен проводить политику сдерживания парфян, пока я не приду. Сражение оставь мне.

— Тогда, Антоний, с твоего позволения, я возьму Квинта Поппедия Силона старшим легатом, — сказал Вентидий, стараясь скрыть бурную радость. — Он хороший человек, наследовал военное мастерство своего отца.

— Великолепно. Отплывай из Брундизия, как только перестанут дуть экваториальные ветры. По Эгнациевой дороге тебе не надо идти. Это очень медленно. Плыви в Эфес и начни кампанию, выгнав Квинта Лабиена из Анатолии. Если ты в мае окажешься в Эфесе, у тебя будет много времени.

Брундизий опустил цепь, загораживающую гавань, и позволил Вентидию и Силону погрузить шестьдесят шесть тысяч человек, шесть тысяч мулов, шестьсот повозок и шестьсот единиц артиллерии на пятьсот транспортных кораблей, которые, как по волшебству, откуда-то появились у входа в гавань. Очевидно, это была часть флота Антония.

— Людям придется туго, как сельдям в бочке, но у них не будет возможности жаловаться на это, — сказал Силон Вентидию. — Они могут грести. Мы должны погрузить все, включая артиллерию.

— Хорошо. Как только мы обогнем мыс Тенар, худшее будет позади.

Видно было, что Силон чем-то обеспокоен.

— А как быть с Секстом Помпеем, который теперь контролирует Пелопоннес и мыс Тенар?

— Антоний уверил меня, что он нас не остановит.

— Я слышал, он снова зверствует в Тусканском море.

— Мне все равно, что он делает в Тусканском море, пока его нет в Ионическом.

— Где Антоний достал столько транспортов? Здесь их больше, чем в свое время смогли собрать Помпей Магн или Цезарь.

— Он собрал их после Филипп и вцепился в них намертво. Он вытащил их из воды по всему Адриатическому побережью Македонии и Эпира. Многие из них были вытащены на берег в Амбракийском заливе, где у него еще сотня военных кораблей. Фактически у Антония больше военных кораблей, чем у Секста. К сожалению, все корабли уже старые, хотя и хранятся под навесом. У него огромный флот у Тасоса, острова в Эгейском море, и другой флот в Афинах. Он делает вид, что афинский флот — единственный, но теперь ты знаешь, что это неправда. Я доверяю тебе, Силон. Не разочаруй меня.

— У меня рот на замке, клянусь тебе. Но почему Антоний так за них держится и зачем такая таинственность?

Вентидий очень удивился.

— На тот день, когда он будет воевать с Октавианом.

— Я молюсь, чтобы этот день никогда не настал, — сказал Силон, вздрогнув. — Таинственность означает, что он не намерен драться с Секстом. — Силон был явно встревожен. — Когда мой отец вел марсов и потом всех италийцев на Рим, транспорты и военные корабли принадлежали государству, а не отдельным командующим. Теперь, когда Италия и Рим равны в правах, государство сидит на задних скамьях, а его командиры заняли все передние места. Есть какая-то неправильность в том, что такие люди, как Антоний, считают имущество государства своей собственностью. Я верен Антонию и буду ему верен, но я не могу одобрить то, что сейчас происходит.

— Я тоже, — угрюмо согласился Вентидий.

— Если дело дойдет до гражданской войны, пострадают невиновные.

Вентидий вспомнил свое детство и поморщился.

— Я думаю, боги склонны защищать тех, кто достаточно богат и может приносить им лучшие жертвы. Что значит голубь или цыпленок по сравнению с белым быком? Кроме того, лучше быть честным римлянином, мы оба это знаем.

Силон, симпатичный мужчина с беспокойными желто-зелеными глазами своего отца, кивнул.

— Вентидий, с марсами в наших легионах мы победим на Востоке. Политика сдерживания? Это то, чего ты хочешь?

— Нет, — с презрением ответил Вентидий. — Это мой лучший шанс участвовать в приличной кампании. Поэтому я намерен идти как можно дальше и как можно быстрее. Если Антоний хочет славы, он должен быть здесь, на моем месте, а не следить одним глазом за Октавианом, а другим — за Секстом. Неужели он думает, что мы все, от Поллиона до меня, не знаем об этом?

— Ты действительно думаешь, что мы можем побить парфян?

— Мы можем попытаться, Силон. Я видел Антония-генерала, и он не лучше меня, ну, может быть, такой же хороший. Конечно, он не Цезарь!

Его корабль проскочил над опущенной цепью и поплыл, подгоняемый северо-западным ветром.

— Ах, люблю я море! Прощай, Брундизий, прощай, Италия! — крикнул Вентидий.

В Эфесе пятнадцать легионов расположились в нескольких огромных лагерях вокруг портового города, одного из красивейших в мире. У его домов были мраморные фасады, он гордился огромным театром, имел десятки великолепных храмов, а также храм Артемиды в ее ипостаси богини плодородия. По этой причине статуи изображали ее опоясанной от плеч до талии бычьими яйцами.