Антонов коллайдер

Не прошло и двух подзарядок, как я изобрёл план, поистине гениальный. Первым делом я, как и говорил, отправил Архипова в больницу. Далее мне нужна была его прущая фейхуя с эффектом сыворотки правды. Я мог снова пописать в его шкафу, но как потом перенести получившийся образец в собственную квартиру к Анне Семёновне? У меня же лапки.

Короче, сыграл ва-банк – решил эту фейхую съесть. Причём сделать это не когда-нибудь, а накануне РосКонференции. Да, я шёл на риск, но оно того стоило. И, разумеется, меня впёрло. Видели старинный эксперимент с котом под ЛСД? Так вот, это всё детский сад для котят – мой трип был поистине инфернальный, как в винтажной человеческой сказке «Страх и ненависть в Лас-Вегасе». Что было с квартирой Архипова – страшно вспоминать. Ха, да я на люстре висел и всякую пошлость мяукал. Даже стыдно немного. Но главное, варенье во мне как следует настоялось. Утром, помятый, вернулся к родным пенатам, немного нассал максимально тревожной (до РосКонференции оставался буквально час) Анне Семёновне в утренний чай и с большим удовольствием смотрел, как она его пьёт, заедая всё это дело вновь появившейся в доме (спасибо пенсионным талонам) фейхуёй. Короче, дозу моя старушка закинула неслабую. Оставалось только ждать.

Конференция началась. Анна Семёновна сидела перед включённым РосТВ с активированной функцией стриминга в своём лучшем наряде: в белом свитере, белом платье (их она сварганила лет десять назад на продажу, да так никому продать и не смогла) и с таким же белым от страха лицом. Сегодня она забыла надеть свою фейковую «привет-я-божий-одуванчик» маску, что мне было только на руку. Нет маски – нет шансов, что старушка станет победителем этой глупой игры.

После явно затянутой интрочасти, в которой искусственный интеллект в обличии вожака (хм, никогда об этом не думал, но у нас с ним достаточно похожие судьбы!) с поддельным удовольствием рассказывал о невероятных успехах нашей страны и постыдных неудачах вражеских сил, лучезарная ведущая начала по очереди представлять финалистов, давая каждому из них возможность задать свой вопрос и получить ответ от самого Великого Верховного Правителя, который сидел в своём синем костюме как живой – будто и не умер ещё в тридцать шестом.

Всё это время натужно улыбающаяся во всю вставную челюсть Анна Семёновна была как парализованная, ни разу не шелохнулась. Я даже подошёл ближе, чтобы проверить, дышит она или как, и обратил внимание на её иссохшие руки: они жалко вздрагивали и тряслись – ранее такого не наблюдалось. Ясно было, что старушка переживает сильнейший стресс, тихий ужас, и уже близка к очередному гипертоническому кризу.

Да, всем известно, что коты не имеют эмпатии. И в моей модификации её тоже не было: это очень дорогая опция для обеспеченного хозяина, коим Анна Семёновна даже близко не была. (Апгрейд мой, к слову сказать, был проведён совершенно бесплатно студентом-изобретателем из соседнего подъезда, причём в формате чистого эксперимента. Как я понимаю, он из-за высоких моральных принципов просто не мог себе позволить оставить старушку в беде. При этом парень действовал в интересах собственного «сверхперспективного стартапа», нацеленного поставить роботизацию животных на денежный конвейер. Не знаю, что там в итоге с его затеей, но слышал, что живёт мой спаситель до сих пор с родителями.) Хотя если бы функция сочувствия во мне всё-таки была, то сейчас я бы испытал сострадание к больной пожилой женщине, которой приходится так пресмыкаться перед теми, кому до неё нет ровно никакого дела.

В общем, время тянулось, как заветренная фейхуя, а в поведении Анны Семёновны по-прежнему не замечалось интересующих меня признаков. Неужели моя коварно-гениальная идея провалилась?

Но тут ведущая дала слово Анне Семёновне, и та, опомнившись, нацепила свою маску, расслабилась, улыбнулась и задала заготовленный вопрос: «Глубокоуважаемый Великий Верховный Правитель, каково это – управлять такой огромной и великой страной?»

Ну всё, эксперимент можно считать проваленным. И едва я об этом подумал, Анна Семёновна снова изменилась в лице и, словно против воли, тихо, но очень отчётливо добавила: «Каково это – управлять такой огромной и великой страной… не имея души и сердца?»

Ведущая ойкнула. Статисты, которые заполняли пространство студии, синхронно пораскрывали рты. Вожак опасно молчал, будто зависнув. Такого вопроса, конечно, не ожидал никто: известно, что народ наш перепрошит настолько, что о подобной наглости и подумать страшно, а воплотить в жизнь – самоубийство и экстремизм. Через несколько секунд на экране пошли помехи. Ещё через мгновение сигнал эфира и вовсе пропал. Анна Семёновна по-прежнему сидела на диване истуканом и, кажется, даже не моргала. Я лежал с ней рядом, и вместе мы смотрели на закручивающийся в причудливую спираль гипноковёр. Моя жестокая миссия была выполнена.