Антропологическая элитология

ПРЕДМЕТ ФИЛОСОФИИ ЭЛИТАРНОГО ОБРАЗОВАНИЯ Как может быть определен нами сам предмет философии элитарного образования? Во-первых, это должна быть "апологетика" данной системы образования, т.е. некое "идеологическое" обоснование системы целесообразности и необходимости целенаправленного формирования элитарного сознания во всех областях социокультурного знания. Во-вторых, философия элитарного образования должна выявить саму "патристику" элитарного образования и проанализировать основные мировоззренческие моменты тех мыслителей, которые в той или в иной мере выражали эти идеи. И, наконец, третье, — создание на базе двух первых элементов модели своего образования, т.е. сформировать принципы своей внутренней "схоластики".

В целом предмет философии элитарного образования может быть определен как формулирование основных принципов методологии элитарного (элитного) образования, выявления мировоззренческих и аксиологических аспектов, анализ гносеологических особенностей элитарного вида (как общественного, так и индивидуального) сознания.

Но педагогическая элитология должна изучать не только прогрессивный рост личного достоинства в индивиде. В сферу ее интересов и обязанностей, по-видимому, должно так же входить и рассмотрение обратного процесса — процесса деградации некогда элитарной персоны или персоны имеющей самый высокий элитизирующий потенциал до уровня массового сознания и обыденной психологии. Подобные процессы не столь уж и редкое явление. Были случая когда великие деятели науки и культуры спивались (А.К.Саврасов), сходили с ума (Ф.Ницше), социально или духовно опускались до уровня заурядного человека (Калигула). Судьбы всех этих Меньшиковых и Потемкиных показывают нам обратный путь из сферы элитарного в область массового. Судьбы различны, но един процесс который неизбежно приводил их к этому печальному финалу — распад личности. С одной стороны мы можем рассматривать эту деградацию как несчастье, как личную трагедию. Но с точки зрения педагогической элитологии мы должны изучать наличие тех дефектов в структуре элитарной личности, которые при определенных обстоятельствах обострились и переросли в разрушительный доминирующий эффект, приведший к "затуханию" в человеке его творческого начала, к стиранию в его аксиологическом пространстве самой идеи толкающей его к совершенству.

Педагогическая элитология должна различать в этой проблеме как минимум два аспекта: 1) когда деградация элитарной личности происходит естественным путем и 2) когда это провоцируется целенаправленно, путем некоторых "педагогических" мер. Классическим примером последней разновидности "антиэлитарной педагогики" может служить печальный пример страдальческой судьбы юного Людовика XVII Бурбона (Луи Шарля Капетинга) (1785 — 1795), сына и наследника казненного в 1793 г. французской революцией Людовика XVI и Марии Антуанетты. После казни Людовика XVI его палачи пожелали не только физически, но и морально уничтожить его наследника — восьмилетнего Луи Шарля Бурбона, с редким цинизмом рассчитывая в его лице унизить и опозорить всю королевскую семью. Проведенный ими чудовищный эксперимент, преследовал одну единственную цель — "перевоспитать" юного Капетинга в духе равенства. В качестве наставников в новой вере прокурор Парижской коммуны Шометт приставил к Луи Шарлю комиссара Коммуны сапожника Симона и его жену. В условиях полной изоляции ребенка от семьи и внешнего мира они день и ночь прилагали усилия к тому, чтобы изменить его привычки, сломить волю, привить ранее чуждые представления и ценности. Методы воспитания были соответствующими: лишение пищи, побои, оскорбления в случае строптивости, мелкие поблажки и удовольствия, если мальчик начинал вести себя "правильно". Уже к концу третьего месяца мучители Луи Шарля могли быть довольны. Он вел себя как настоящий санкюлот — сквернословил, богохульствовал, проклинал аристократов и королеву (свою мать). Надо полагать, особое удовлетворение они испытывали, когда он подавал Симону шлепанцы, чистил ботинки его жены, прислуживал им за столом, вытирал полотенцем ноги. Но все это было только подготовкой к мерзкому спектаклю, разыгранному революционной юстицией осенью 1793 г., во время следствия и процесса по делу "вдовы Капет". Против Марии Антуанетты было выдвинуто обвинение в заговоре против республики. Но одновременно в вину бывшей королеве вменялся разврат в отношении своего сына — инцест. И в роли свидетеля обвинения на этом процессе выступил Луи Шарль. История этого процесса настолько невероятна, что с самого начала возникли подозрения о его фальсификации — якобы вместо сына Людовика XVI суду был предъявлен двойник.[301]