Антропология Адвентистов Седьмого дня и свидетелей Иеговы

Вопрос о соотношении веры и дел является одним из основных разделяющих адвентистов и иеговистов. Первые вполне точно воспроизводят доктрины радикального протестантизма о спасении только верой. «По бесконечной любви и милости Бог соделал так, что Христос, не знавший греха, ради нас понес на Себе наши грехи, «стал грехом за нас», чтобы в Нем мы соделались праведными пред Богом. Под влиянием Святого Духа мы сознаем нашу нужду, признаем нашу греховность, раскаиваемся в наших преступлениях и верою принимаем Иисуса как Господа и Христа, как Того, кто занял место и оставил нам пример. Вера, посредством которой мы получаем спасение, приходит к нам от Божественной силы Его Слова и является даром Божьей благодати. Благодаря Христу Бог оправдывает и принимает нас как своих сыновей и дочерей, избавившихся от господства греха. Действие Духа Святого производит в нас возрождение и освящение. Дух обновляет наши умы, пишет в наших сердцах Божий закон любви, и нам дается сила, чтобы жить святой жизнью. Пребывая в Нем, мы становимся причастниками Божественной природы и имеем уверенность в спасении как теперь, так и на суде»[229]. — Сообщает нам адвентистское «Основание веры (10)». «Ни оправдание, ни освящение не являются результатом добрых дел»[230] — добавляют они.

Однако удивительно, что несмотря на радикальное отвержение необходимости добрых дел для спасения адвентисты утверждают необходимость соблюдения ветхозаветного обрядового закона (по крайней мере в том, что касается пищевых запретов и субботнего покоя).

Этот вопрос прекрасно рассмотрен еще до появления адвентизма Восточными Патриархами, которые дали исчерпывающий анализ их воззрений: «Веруем, что человек оправдывается не просто одною верою, но верою, споспешествуемою любовию, т. е. чрез веру и дела. Признаем совершенно нечестивою мысль, будто вера, заменяя дела, приобретает оправдание о Христе: ибо вера в таком смысле могла бы приличествовать каждому, и не было бы ни одного неспасающегося, что, очевидно, ложно. Напротив мы веруем, что не призрак только веры, а сущая в нас вера, чрез дела оправдывает нас во Христе. Дела же почитаем не свидетельством только, подтверждающим наше призвание, но и плодами, которые соделывают веру нашу деятельною, и могут, по Божественному обетованию, доставить каждому мзду, добрую или худую, смотря потому, что он соделал с телом своим»[231].

Представления о спасающей вере не чужды и иеговистам и они применяют их тогда, когда им необходимо отвергнуть учение о необходимости для спасения человека св. Таинств (в первую очередь Евхаристии). «Правда, учение Иисуса было бы крайне предрассудительным, если бы Он призывал к канибализму. Но Иисус, конечно, не выступает за буквальную еду Его плоти и питье Его крови. Он лишь подчеркивает, что всем желающим достичь вечной жизни нужно проявить веру в жертву, которую Он принесет, когда принесет в жертву Свою совершенную человеческую плоть и прольет Свою кровь»[232]. Но отдав дань радикальному протестантизму в отрицании реальности Причастия, в вопросе спасения они применяют совсем другой, скорее языческий, чем христианский подход, ибо считают, что оно заслуживается каждым человеком (кроме 144000) во время «второй попытки» 1000-летнего царства.

Но впрочем исходя из сектантских представлений о человеке совершенно непонятно, какое значение имеет и вера и дела. — Ведь всек они — результат случайного соединения энергий и атомов. Тут уже более логичным было бы декларирование доктрины безусловного Предопределения. Тогда хотя бы не нужно было бы спрашивать о том, кто виноват в вечной гибели одних, и спасении других. А здесь та же проблема маскируется рассуждениями о свободной воле, которая никак не выводима из плоти, которой якобы только и является человек.

7.3. Покаяние