Антропология общения и творчества

Есть другой вид любви, поскольку есть другой путь выхода из собственной закрытости, на самом деле единственный подлинный – путь трансцендирования, субъективного общения. Монада может действительно раскрываться, не ограничиваться лишь феноменами объективированного мира, но преодолевать, прорывать его отяжелевшую ткань. Возможен выход к "другому", каков он есть, в его внутренней тайне, как к субъекту, а не объекту. Я могу довольствоваться другим человеком как одним из объектов в горизонте моего внутреннего мира, мне для себя так даже будет проще понимать его, выстраивать отношения, получать необходимое. Но я могу попытаться вырваться из собственной объектности и прорваться к чужой субъектности. В этом вся евангельская этика. Я могу увидеть, возлюбить другого, даже личного врага "как самого себя", то есть устранить непроницаемые границы объектности. Только так может открыться внутренняя сущность другого, как она есть, и ранее закрытый объект для меня, бывший лишь феноменом моего внутреннего мира, может раскрыться в своей субъектности, в своей тайне, в своей глубине, в своей истинности. Но к такой необъективированной, единственно подлинной духовной любви необходим прорыв, подвиг, необходимо преодолеть всё сопротивление объективированной среды. Здесь уже нет эгоистической нужды и потребности в другом для себя. Такая любовь есть единственно подлинное преодоление одиночества, поскольку только в ней открывается возможность общения. Сама любовь здесь становится связанностью общения, любовь является как сила общности субъектов, их взаимопроникновения. Поэтому любовь есть сила, ведущая к общению, а общение, в свою очередь, подкрепляет, усиливает любовь. Отсюда понятно, что сила любви определяется мерой внутренней, духовной общности, а мера общности определяется силой любви. Это приводит нас к определению двух типов духовной любви – любви восходящей и любви нисходящей.

Когда сила любви в большей мере определяется мерой духовной общности, то мы можем говорить о любви восходящей. Есть притяжение высоты, истинной красоты, небесных истин, бесконечных глубин сокровищ – человек постольку может обнаружить это и всеми силами тянуться к этому, поскольку уже отчасти имеет это в себе, уже обрёл вкус ко всему этому. Притяжение любви возможно там, где есть хотя бы какая-то соразмерность. Любовь возвышает человека, потому что в ней он сам становится выше, и его собственная высота становится больше. Для слишком низкого состояния невозможно влюбиться в запредельную, чуждую и пугающую высоту, но само измерение и качество высоты, пусть даже во многом потенциальное, уже должно быть внутри, чтобы могло возникнуть стремление и притяжение к большему. Когда впервые встречаются двое, то взаимное притяжение восходящей любви может возникнуть только от того, что эти двое как бы сразу узнают друг друга, увидят и ощутят глубочайшую общность между собой, сразу же войдут в подлинное общение, пусть даже не сказав ещё ни слова. Обнаруживаемая общность рождает любовь, которая устремляет человека в высоту и красоту другого. Такая любовь основана на общности, поэтому для неё обязательно необходима и даже требуется взаимность. Отказ одного от общности и перспективы её углубления есть закрывание для другого собственной субъектности, и тогда покинутый испытывает, что сама высота, красота, истина, которые он так полюбил и к которым устремился, закрываются от него. Это открывает опыт предельной богооставленности, закрывания небес. В такой перспективе и собственная внутренняя глубина, высота и красота меркнут, поскольку они раскрываются, обнаруживаются, актуализируются всегда только во взаимном общении, раскрытии, углублении. Здесь оказывается, что восходящая любовь как духовная связь есть в пределе отказ от себя ради другого. Здесь любовь к ближнему "как к самому себе" осуществляется самым полным образом. Центр "Я" переносится в глубину другого субъекта. При взаимной любви осуществляется соответствующее движение в обратную сторону, и собственное "Я" возвращается к себе через другого. Восходящая любовь – это в пределе полное взаимопроникновение, общность и общение субъектов, неразрывность сосуществования, ведущая не к утрате личностной целости каждого, но к полной открытости и пребыванию одного в другом. Восходящая любовь исполняется как связь человека с Богом. Вне Бога и без Бога она для человека становится настоящей проблемой, одной из самых тревожных, опасных и даже страшных в его жизни.16