Антуриум (СИ)

Когда Маргаритка очнулась и открыла глаза, то подскочив в панике резко села. Последнее, что она помнила, что Дока попросили ее вырубить. А значит теперь она находилась на съемочной площадке. Девушка рванула вперед, стараясь как можно быстрее убраться с кровати, на которой оказалась. Но ее остановил строгий ошейник, затянувшийся и заставивший упасть назад. Изделие, предназначенное для собак крупых пород, шипами впилось в кожу. Девушка запустила пальцы под металлические звенья, чтобы ослабить давление и подняв глаза на насильников, что уже направлялись в ее сторону, глухо заплакала. Маргаритку пробирало мелкой дрожью. Как бы она не старалась ее сдержать, руки тряслись. После того, что с ней произошло на предыдущих съемках, ей совершенно не хотелось здесь находиться.

Главарь все еще сидел в кресле за пределами съемочной зоны и наблюдал.

Когда к Маргаритке подошли остальные двое, девушка обреченно закрыла глаза, пытаясь не разреветься навзрыд, но была не в силах сдержать эмоции. Один из парней схватил за ткань блузки, соответствующей тому же викторианскому стилю, и дернул, заставив пуговицы с треском разлететься в стороны. Второй без промедления стянул предмет одежды, высвободив руки пленницы из длинных рукавов. Келли отчаянно вскрикнула: «Нет!» и со всех сил пнула рыжего, заставив того свалиться с кровати. Сама же рухнула следом, и сжавшись в комочек забилась в угол между стеной и кроватью, практически уткнувшись туда лицом. Цепь на ошейнике, длиной около метра, не давала ей возможности убраться куда-то подальше. Блондин перемахнул через кровать, а Фокс только подошел, чтобы вернуть жертву на место, как сзади раздался злостный выкрик:

— Отошли!

Айзек встал со своего кресла и подойдя чуть ближе, с размаху ударил девушку грубым пастушьим кнутом. Удар звонко разнесся по студии. Келли взвизгнула. За ним последовал следующий. Хлыст оставлял на спине девушки глубокие ссадины, на которых каплями тут же выступила кровь. Еще удар. Маргаритка, вскочив с криком, попыталась скрыться от оружия, но, получив еще один удар, замолкла и покорно осела на пол, сжав пальцами изящное покрывало кровати и уткнувшись в него носом.

Босс подошел и, присев возле девушки, не спеша расстегнул находящийся сзади замок юбки. Медленно проведя ладонью по свежим ссадинам, пересекающим всю спину, он осторожно облизнулся, стараясь не поранить язык и с неприкрытым интересом впился зубами в плечо девушки. Остро заточенные керамические клыки с легкостью вонзились в кожу, как нож в масло. Пленница, болезненно простонав, лишь сильнее вцепилась в ткань постели.

На месте укуса тут же выступила кровь и потекла аккуратными струйками вниз по раненой спине. Айзек поднял девушку под руки и уложил обратно на кровать. Келли прошипела от боли, стиснув зубы. Следы от кнута сильно горели, а лежать на них было просто невыносимо. Главарь взгромоздился сверху и, проведя руками по светлой коже, впился клыками в небольшую грудь девчонки. Келли скорчилась от боли и инстинктивно вцепилась пальцами в волосы насильника. Однако, Хью не дал ей сделать глупость и убрал ее руки от его головы.

Он медленно, даже аккуратно взял руку пленницы и всадил клыки в запястье. То же сделал и рыжий с другой рукой. Девушка выгнулась, пытаясь вырваться. Но только получила новую волну боли, пронесшуюся по телу. Айзек опустился еще ниже и вцепился зубами в бедро жертвы, а после, насладившись видом вытекающей из ранок крови, встал и жестом показал блондину, что пропускает его вперед. Обычно босс всегда был первым, но сегодня он хотел оторваться вдоволь, а для этого, она должна была остаться с ним один на один.

Хью послушно поднялся сняв плащ, в котором становилось невыносимо жарко в свете софитов, и залез на кровать, устроившись между ног пленницы. Босс же, стерев с лица кровь рукавом, ушел на его место. И пока новоявленные вампиры, продолжали проделывать на руках Маргаритки новые дыры своими керамическими зубами, Хью приспустил штаны, закинул ее ноги себе на плечи и сразу вошел на всю длину. Маргаритка еле слышно простонала, все так же стиснув зубы и терпя укусы.

Сейчас, проникающий в нее возбужденный орган парня доставлял куда меньше дискомфорта, чем пронзающие кожу бутафорские клыки. Блондин двигался аккуратно, но резко. Он был нескрываемо рад происходящему. Маргаритка являлась одной из не многих, для съемок с которыми ему не приходилось пить таблетки для эрекции. И если Фокс и, особенно босс, участвовали в сценариях по желанию, то у Хью выбора особо не было. Это значилось его прямой обязанностью. И, когда попадались жертвы, способные его возбудить, он был этому несказанно рад.