Антуриум (СИ)

Ей приходилось напрягаться, чтобы устоять на ногах от резких движений насильника. Боль раскатывалась по телу снова и снова. Мучитель с наслаждением наблюдал за ее попытками освободиться и продолжал рывками двигать внутри нее кулаком до тех пор, пока девушка не взревела от отчаяния и не в силах больше устоять на ногах, повисла всем весом на его руке.

Вытащив из нее кулак, парень открыл замок на держащем ее орудии и поднял верхнюю створку, освободив девушку из оков. Келли бессильно грохнулась на пол, задыхаясь от плача. Парень грубо поднял девушку под руку и, протащив несколько метров, усадил ее на пыточный стул. Девушка лишь снова жалобно проскулила, все еще не в силах перестать рыдать не смотря на то, что глаза и глотку адски драло от ее истерики.

Оператор, все это время крутящийся неподалеку и снимая крупным планом очередное издевательство, призывно пощелкал пальцами, заставив девушку поднять свои красные глаза и посмотреть в камеру.

Человек, якобы ведущий протокол допроса, снова спросил:

— Ты сознаешься в колдовстве и в сговоре с Дьяволом?

Келли не отвечала. Не знала, что она должна ответить.

Сиденье стула и подлокотники были покрыты шипами. Шипы на сидении были тупые, но под давящим на них весом все равно болезненно впивались в кожу. А вот шипы на подлокотниках Маргаритку не особо волновали, пока Падший не зафиксировал на них ее руки и не начал опускать пресс, заставляющий остро заточенные металлические иглы войти в кожу. Крик разнесся эхом по студии. Боль от холодного металла, врезающегося в плоть, была невыносимой. Кровь струйками потекла вниз по подлокотникам, окрашивая дерево в красный. Мучитель оперся коленом на ноги девушки, заставляя шипы на сидении сильнее впиться в ягодицы.

В душе девушка проклинала все на свете. Она ненавидела весь мир, всех людей, не понимая, за что судьба подкинула ей такое испытание. Когда ее руки проткнули иглы, где-то в глубине родилась немая надежда на то, что из-за этих ран она истечет кровью и наконец ее мучения закончатся. Смерть начинала казаться не таким уж и плохим выходом. Казалось, что боль становится неотъемлемой частью ее существования. И если бы ей предоставили выбор, сейчас бы она выбрала смерть, лишь бы эти муки закончились.

Находясь в болезненной агонии, она даже не сразу заметила, как к ним подошел Айзек. Падший подозвал его к себе и что-то сказал на ухо. Босс бросил едкий взгляд на Дока, стоящего за пределами съемочной зоны, и недовольно выдохнул.

— Ну же, просто сознайся, ведьма! — на этот раз ответа от нее требовал главарь в костюме инквизитора.

Но Келли так и не отвечала.

— Прошу запротоколировать, подсудимая не сознается в своих деяниях, но и не отрицает их! — Айзек ехидно усмехнулся.

Падший взял со стола неподалеку небольшой пресс и надел его на средний и указательный пальцы левой руки Келли. Он медленно начал затягивать винты, и жалобный крик снова разлетелся по помещению. Раздался хруст, отозвавшийся ломотой по всему телу пленницы. Тонкие кости легко треснули и сломались под натиском пыточного приспособления. Тошнота подкатила к ее горлу и Маргаритка хрипло закашлялась.

Айзек не дал ей возможности прийти в себя после травмы. Он уже взял со стола щипцы. Крик. Главарь без жалости выдрал с мизинца изломанной руки ноготь. Снова крик. За ним последовал ноготь на безымянном пальце. Теперь мучитель встал перед ней и сжал теми же щипцами сосок девчонки. Маргаритка взвыла. Меньше всего ей хотелось, чтобы следом за ногтями последовала часть ее груди. Айзек сжал щипцы сильнее, безжалостно терзая чувствительную плоть ребристыми скосами инструмента, но затем отпустил. Девушка в мгновенье выдохнула с облегчением.

— Ну же! Ты сознаешься в колдовстве? Признаешь свою связь с Дьяволом?

— Да… — Келли простонала еле слышно. Она была готова сознаться уже в чем угодно, лишь бы этот кошмар закончился, — Признаю. Только прекратите…

Один из молодых стажеров Дока, не в силах больше смотреть на жестокую расправу над невинной девушкой, вылетел из студии, забежал за угол и закашлялся, в попытке сдержать рвотные позывы. Гейл нервно закрыл ладонью глаза и покачал головой. Мучители сильно отходили от заявленного сценария, добавляя ему работы.

Айзек наклонился к жертве и медленно снял оковы, фиксирующие ее на стуле, а затем грубо поднял, заставляя встать на ноги. Келли это удалось с большим трудом. Ноги отказывались слушаться, голова кружилась, а сознание плыло где-то под потолком пыточной. Главарю пришлось поднять ее под обе руки, чтобы дотащить до стола в центре.

Он загнул ее на стол, грубо провел ладонью по исколотым шипами ягодицам пленницы, впиваясь пальцами в покрасневшую кожу, оскалился и плюнул себе на ладонь.

— Хорошо, ведьма! А теперь выдавай своих сообщников! Мне нужны имена, все до последнего.