Ануш. Обрученные судьбой

— И столько золота и драгоценностей, что можно было наполнить тысячи пещер. И так как она была самой прекрасной и умной принцессой на свете, она всегда укладывалась спать, когда ей говорил султан. — Джахан наклонился поцеловать дочь. — И ты делай так же.

— А почему мы не можем пойти во дворец, папа?

— Потому что maman там больше нет. Помнишь, я тебе рассказывал о том, как она заболела?

Малышка кивнула.

— Я говорил, что она теперь с дедушкой, и там она очень счастлива.

— А откуда ты знаешь? Ты там был?

— Нет, дорогая, — мужчина улыбнулся. — Я, наверное, для этого слишком стар.

— А можно я туда пойду?

Джахан нагнулся и погладил дочку по волосам:

— Твоя мама хотела бы, чтобы ты осталась со мной. Она хотела, чтобы ты была принцессой, как и она.

— Но я не принцесса! Танзу говорит, я не принцесса…

— Для меня ты принцесса. — Джахан поцеловал Лале в лоб. — Теперь спи. Увидимся завтра утром.

Мужчина подоткнул одеяло, наклонился погасить настольную лампу. Рядом стояла, наблюдая за ним, мадам Орфалеа. Женщина была одета для посещения оперы и как раз положила театральный бинокль в ридикюль.

— Ты считаешь, это правильно? — спросила она сына, как только он закрыл за ними дверь. — Говорить о ее матери в такой манере?

— А как бы ты хотела, чтобы я говорил о ней?

— Может быть, было бы лучше, если бы ты описывал ее более реалистично?

— Ты хотела бы, чтобы я рассказал дочери о том, что ее мать была убита таким же человеком, как мой отец?

Мадам Орфалеа дернулась, будто сын ударил ее.

Прошло уже почти три года с тех пор, как умер его отец, но его мать все еще оплакивала мужа. Она изменилась, на лице появились морщины, и казалось, она лишилась чего-то важного в себе. В ней пропала искра и кокетливая девичья смешливость. Она носила длинные, до пят, черные одеяния, в то время как в моду начали входить платья более короткие.

Население деморализованной после войны Турции сплачивалось вокруг молодого Кемаля Ататюрка. Мадам Орфалеа оплакивала не только своего усопшего мужа, но и прежний уклад жизни.

В результате войны Османская империя потеряла многие территории на Балканах и Среднем Востоке и была отрезана от финансовых потоков, которые текли в космополитичный Константинополь.

Теперь город назывался Стамбулом. Сотни тысяч молодых мужчин, живших в этом городе, погибли на войне. Потеряв большинство своего населения и богатства, город уже не имел того значения на мировой арене, что прежде.

После смерти отца Джахан стал управлять кожевенной фабрикой, но спрос на кожаные изделия резко сократился, и ему с трудом удавалось удерживать бизнес на плаву.

Безработица достигла невероятного уровня, и состояние, когда-то одно из крупнейших в мире, многократно уменьшилось.

— Нам нужно идти, — сказал Джахан. — Я предупредил Ханифе, что заеду за ней и мадам Бей до семи вечера.

***

На следующий день, закончив дела на фабрике, Джахан покинул старый город и отправился прогуляться вдоль Босфора. Солнце садилось, его лучи окрасили все в золотые тона: мечети, минареты, танкеры, буксиры. Только поверхность моря возле верфей была застывшей и темной. Джахан вновь поймал себя на том, что думает про Ануш. В последнее время он не думал о ней так часто, как раньше, но в такие моменты, когда он оставался в одиночестве в сумерках, его мысли возвращались к ней.

Он пересек Галата и уже направлялся домой, на Гран Рю.

Сегодня утром мадам Орфалеа позвала сына к себе и настаивала на том, чтобы они с Ханифе наконец официально обручились. Не было ни одной убедительной причины отказываться от брака с воспитательницей его сестер. Из нее получится прекрасная жена и великолепная мать для Лале, но он почему-то все не мог найти подходящего момента, чтобы узаконить их отношения.

Отец Ханифе сбежал в Германию во время войны, а ее единственный брат погиб на корабле, подорвавшемся в море на мине. Отец Джахана умер вскоре после этого, оставив свой бизнес и семью в весьма шатком положении.

Но не это было причиной нерешительности Джахана. Это было скорее бесчестное уклонение от принятия решения. Мужчина не мог разобраться в своих чувствах. Ему нравилась Ханифе, но он понимал, что не любит ее. Но девушка была любимицей его матери и сестер, Лале обожала ее.

Дойдя до дома, он согнул протез в коленном шарнире и начал взбираться по ступенькам. Мадлен открыла дверь и приняла у него шляпу и пальто.

Навстречу отцу выбежала Лале, Джахан взял ее на руки.

— Что это у тебя на волосах?

— Краска.

— Ты красишь волосы?

Девочка кивнула.

— Я удивлен, что Азизе, заметив это, немедленно не вымыла тебя в ванной.

— Мадемуазель Бей сказала, что сначала я должна тебе это показать. Это бабочка. — Малышка нагнула голову, чтобы папе было видно.

Джахан засмеялся:

— Ну что ж, это очень красиво! Самая красивая бабочка из всех, что я видел.

Девочка выскользнула из папиных объятий и побежала наверх искать бабушку. Стоя возле ступенек и наблюдая за тем, как дочь поднимается, Джахан принял решение. Больше не будет никаких проволочек. Он сделает предложение Ханифе при первой же возможности.