Анжела (СИ)

- А ты оказывается просто … - И не договаривая, смеется, валится на постель и тянет за собой, не отпуская мои руки.

- Глупая, Господи! Какая же ты глупая!

Ее губы опять прикасаются, обжигают и зажигают меня. Ее поцелуй, такой страстный, желанный, что я сразу же все забываю и отдаюсь ей навстречу в порыве нежности, страсти. Сквозь пелену нахлынувших чувств обрывками мыслей мелькают.

- Ну и пусть, пусть, что угодно. Я готова на все с тобой, милая, любимая, родная моя! О, как я хочу, как я люблю тебя! Эти губы, тело, глаза. Все твое-мое. Все до капельки, до волосинки. Я мысленно проникаю в нее, растворяюсь. Чувствую, как в унисон начинают биться наши сердца.

Глава 9. За холмами

Утомленные, спустя час, лежим рядом. Я, в ногах у нее. Все никак не могу успокоить свое разыгравшееся тело. А, Млада, утомленная, нежная и кажется, что удовлетворенная, лежит на животе, широко разведя в стороны ноги. Это я прошу ее так лежать, все никак не могу успокоиться. Мне все мало.

Я вижу шоколадную конфетку, что находится у нее между булочек, которую я, чуть ли не час, иступлено и, как заводная маньячка лизала все это время. Вижу мелкие, темные складочки, которые правильной розочкой расходятся в стороны. Я глажу ей эти волшебные и чуть прохладные холмики. Мягкие, и где то упругие, снежной белизны булочки ее великолепной попки. Все время прикладываюсь к ним щекой и, протягивая по ее выпуклой и шелковой коже, стремлюсь оттянуть, разомкнуть эти мягкие половинки. Мне все время хочется видеть, интимные полости, отверстия в теле любимой.

Лежу щекой на мягкой и теплой подушечке и размышляю. Нет, я точно становлюсь маньячкой. Кто бы мог подумать, еще час назад, я буду так привязана к этому местечку. Я даже не могла себе представить, что это я еще час назад кочевряжилась, металась. А чего? Чего, спрашивается! Дурацкая и ненужная застенчивость, какая-то болезненная скромность. Ну, точно, глупая. Глупая баба, я и есть такая. Если бы не мои чувства, то я, наверное, потеряла ее. Спасибо любимой.

Целую в мягкую булочку. М..м..м!

Ну, что я за дура такая?! Ведь люблю, Господи, как я люблю ее! Какая там разница, сиська, писька, попка? Все любимо, все родное, все дозволено. И это, пожалуй, самое важное. Что мне в ней позволено все. Я даже еще не понимаю всего того откровения, каким она делится со мной, позволяя вот так изучать, ласкать свое тело. Нет! Младка, это что-то с чем-то. Это какой-то чертенок! И откуда он взялся на мою голову?

Отрываюсь и смотрю на ее личико. Она дремлет, не спит. Вижу, как слегка подрагивают длинные реснички. Вижу, чуть приоткрытые пухлые губки, дырочки ноздрей, немного вздернутый носик и копну примятых и темных, густых волос.

Господи! Как я счастлива с ней! Спасибо, тебе!!!

Зажмуриваю глаза от удовольствия и вспомнила, как она меня начала соблазнять своей попкой. Как она все это проделала….

- Ну, что? - Спрашивала Млада. - Я все еще любимая?

Хоть я по-прежнему еще не решаюсь, то она берет инициативу в свои руки.

- Не знаю, что ты думаешь обо мне сейчас, но вижу, что не очень хорошо. Я так, правильно говорю? – Смотрела на меня с каким-то насмешливым прищуром глаз.

- Ладно, Анжела. Мне стало жаль тебя, и ты не переживай. Все с тобой и со мной будет хорошо. Ты поняла? Все будет хорошо!

-Послушай, что я тебе расскажу, а потом и покажу.

Я уже начинала сомневаться во всем. И в этой дурацкой ситуации и в том, что я не могу ей отказать. А мне все больше не хотелось продолжать эти разговоры, и я уже почти решилась. Все, я откажусь от ее предложения. Я не готова, я не хочу делать ей этого. Решения я приняла, а теперь лихорадочно соображаю, как ей об этом сказать так, что бы ее не очень обидеть. Видно, что на моем лице все было написано, поэтому Анжела, молча, встает и тянет меня за собой в ванную комнату. Я плетусь за ней следом.

Она, молча, отворачивается от меня и на моих глазах вытаскивает прокладку.

- Вот, смотри. Что ты видишь?

Мне очень неловко. Я еще ни разу такого не видела, что бы мне специально кто-то из девчонок показывал такие прокладки.

Смотрю и невольно злюсь. Вижу, на белой ткани пятнышки крови, скорее даже сгустки. Злюсь.

- Вот видишь. – Спокойно, будто о чем-то обыденном говорит она.

- Видишь, какая я стала. У меня все не так, как у тебя, как у всех. Моя материка, нет, как там, матушка, по-русски, уже не работает как у других, мне надо что-то делать.

Я злюсь на нее и грубо поправляю. Что это не матушка, а матка, так правильно по-русски.

Млада, не обращая внимания на мое замечание, тут же при мне, меняет прокладку на тампакс. Вот тебе раз!

Я так разозлилась на нее за ее бестактность, что уже сделала шаг на выход, как она успевает меня ухватить за руку и, приблизив к себе, спрашивает.

- Ты злишься? Я не любима жена?

Молчу. Секунды тянутся. Ее глаза рядом, лицо искажено. Она вся напряглась, ждет.

- Ты глупая и противная баба! - В сердцах говорю я. – Ты что, мне проверку устроила?

– Ты, что не видишь, ты что не чувствуешь, как я люблю тебя?!

-Дура! – Уже кричу. – Какая же ты, все-таки дура!!!