Анжелика и её любовь

— Я слыхал, что за неповиновение его заковали в кандалы. Монсеньор Рескатор недавно спустился в трюм, чтобы его допросить.

Анжелика вернулась к своим спутникам и сообщила им, что их друга не выбросили за борт.

Пришли матросы, дежурящие на раздаче пищи и принесли неизменный чан кислой капусты, солонину, а для детей — засахаренные кусочки апельсинов и лимонов. Пассажиры с шумом расселись по местам. Эти трапезы и послеобеденная прогулка составляли их главное развлечение. Анжелика тоже получила порцию, которую вскоре начала с аппетитом уминать Онорина, после того, как разделалась со своей.

— Мама, а ты не ешь?

— Да будет тебе без конца твердить: мама, мама, — раздраженно сказала Анжелика. — Раньше этого слова от тебя, бывало, и вовсе не услышишь.

До ее слуха доносились обрывки разговоров.

— Вы вполне уверены, Ле Галль, что мы не будем проходить Острова Зеленого мыса?

— Патрон, я за это ручаюсь. Мы на севере, далеко на севере.

— А куда мы попадем при этом курсе?

— Туда, где ловят треску и бьют китов.

— Ура! Мы увидим китов, — крикнул один из мальчиков, хлопая в ладоши.

— А где причалим?

— Почем знать? Думаю, что в Ньюфаундленде или в Новой Франции.

— В Новой Франции? — вскричала жена булочника. — Но ведь там мы опять попадем в руки папистов! — И она запричитала:

— Теперь ясно, что этот разбойник решил нас продать!

— Замолчите, дура вы этакая! — решительно вмешалась госпожа Маниго. — Будь в вашей голове хоть крупица здравого смысла, вы бы поняли, что даже такой разбойник, как он, не стал бы лезть из кожи вон под стенами Ла-Рошели, не стал бы рисковать там своим судном и рубить якорный канат только затем, чтобы потом продать нас на другом берегу океана.

Анжелика посмотрела на госпожу Маниго с удивлением. Супруга судовладельца, как всегда величественная, восседала на перевернутом деревянном ушате. Это сиденье, вероятно, было не очень-то удобно для ее пышных телес, однако ела она серебряной ложкой из великолепной суповой тарелки дельфтского фарфора.

«Надо же, значит, она все-таки ухитрилась пронести их под юбками, когда мы садились на корабль», — невольно отметила про себя Анжелика.

Однако Маниго тут же вывел ее из этого заблуждения, досадливо сказав:

— Право же, Сара, вы меня удивляете. Стоило капитану потрафить вашим.., хм, причудам, подарив вам эту тарелку, — и от такого-то пустяка вам вмиг изменяет здравый смысл. Я привык слышать от вас более логичные суждения.

— Мои суждения ничуть не глупее ваших. Когда человек умеет верно определить общественное положение тех, с кем он имеет дело, может сразу же распознать людей благородных, почтенных и понять, кому следует оказать внимание в первую очередь, то я не берусь утверждать, что этот человек непременно достоин доверия, но готова поспорить, что он не дурак!

Затем, уже без прежней твердости в голосе, госпожа Маниго осведомилась:

— А что о нем думаете вы, госпожа Анжелика?

— О ком? — спросила Анжелика, не вполне уловившая суть разговора.

— Да о НЕМ же! — закричали все женщины разом. — О хозяине «Голдсборо».., об этом пирате в маске.., о Рескаторе. Госпожа Анжелика, вы ведь его знаете, скажите же нам, кто он?

Анжелика смотрела на них в замешательстве, едва веря своим ушам. Это ей задают такой вопрос? Ей!.. В тишине послышался тонкий голосок Онорины:

— Я хочу палку! Хочу убить Черного человека!

Маниго пожал плечами и возвел глаза к потолочным балкам, призывая их в свидетели вопиющей глупости женщин.

— Речь не о том, кто он, а о том, куда он нас везет. Вы можете сказать нам это, госпожа Анжелика?

— Сегодня утром он еще раз подтвердил мне, что везет нас к островам Вест-Индии. Северным путем можно доплыть туда так же, как и южным.

— Вот те на! — со вздохом сказал судовладелец. — А что думаешь об этом ты, Ле Галль?

— Что ж, это вполне возможно… Северным путем пользуются редко, но если у побережья Америки повернуть и пойти вдоль берега к югу, то в конце концов мы должны оказаться в Карибском море. Возможно, наш капитан предпочитает этот путь другому, где, по его мнению, чересчур много судов.

Немного погодя к пассажирам явился коротышка боцман и жестами показал, что все могут выйти на прогулку. Несколько женщин остались, чтобы немного прибраться. Анжелика вновь погрузилась в свои мысли.

— Почему ты спишь, мама? — спросила Онорина, увидев, что она закрыла ладонями лицо.

— Ах, оставь меня в покое!