Анжелика. Мученик Нотр-Дама

Они шли все дальше, и постепенно к ним присоединялись другие призрачные силуэты. Сначала из темных закоулков, подвалов или с берега реки раздавался свист, затем появлялись длиннобородые босые нищие, старухи, будто вылепленные из четок и груды подвязанных бечевкой лохмотьев, слепые… Хромые, поторапливаясь, тащили на плечах костыли, горбуны забыли снять свои фальшивые горбы. В безумную актерскую труппу затесалось и несколько настоящих калек.

Анжелика с трудом понимала их язык, пересыпанный странными словечками. На перекрестке они столкнулись с компанией усатых головорезов. Анжелика сначала приняла их за военных или за патруль, но быстро сообразила, что перед ней — переодетые бандиты.

Она невольно попятилась под волчьими взглядами безобразных разбойников, но, обернувшись, увидела, что окружена.

— Страшно, красотка? — спросил один из бандитов и бесцеремонно обнял ее за талию.

Она скинула его руку и резко ответила:

— Нет!

Он не отстал, и тогда Анжелика отвесила ему пощечину. Поднялся гвалт, и она спросила себя, что же теперь с ней будет? Но ей не было страшно. Ненависть и бунтарство долго зрели в ее душе и сейчас вылились в неистовое желание кусаться, бить, вцепиться ногтями в глаза. Очутившись на самом дне, окруженная хищниками, Анжелика и сама превратилась в такого же дикого зверя.

Порядок навел не кто иной, как странный Жанен Деревянный Зад. Своим властным, замогильным голосом, больше напоминающим грозный звериный рык, калека повергал в дрожь остальных нищих и подавлял их. Всего несколько резких слов — и человек-колода пресек потасовку. Взглянув на пристававшего к ней бродягу, Анжелика заметила, что его щеку пересекли кровавые полосы и он прикрывает рукой глаз. Но остальные хохотали.

— О-го-го! А девка-то здорово тебя разукрасила!

Анжелика с удивлением услышала, что сама смеется. Выходит, смеяться не труднее, чем спуститься в самую бездну ада? А страх… В конце концов, что такое страх? Для нее его больше просто нет. Страх — удел славных парижан, которые дрожат, когда под их окнами вереницы нищих тянутся к кладбищу Святых Невинных на встречу со своим королем, Великим Кесарем.

— Она чья? — спросил кто-то.

— Наша! — прорычал Деревянный Зад. — Я сказал.

Их пропускали вперед. Никто из нищих, даже крепко стоящих на ногах, не пытался обогнать калеку Жанена. Когда дорога пошла в гору, двое бандитов, переодетых солдатами — их называли «бродягами», — поспешили подхватить таз безногого и понесли его наверх.

Запах в этом городском квартале становился все более зловонным и отвратительным: все вокруг обволакивала сладковатая вонь разложения, и запах гниющих в канавах мяса, сыра и овощей. То был квартал Центрального рынка, расположенный по соседству со страшным кладбищем Невинных.

Анжелика никогда здесь не бывала, хотя это мрачное кладбище считалось одним из самых популярных в Париже мест для свиданий. Даже знатные дамы наведывались туда в «книжные магазины» или «бельевые», устроенные в лотках прямо под оссуариями.

Самое обычное зрелище — галантные кавалеры, гуляющие средь бела дня со своими возлюбленными и небрежно откидывающие кончиком трости попавшийся под ноги человеческий череп или человеческие кости, абсолютно не обращая внимания на пение погребальных псалмов.

По установленной традиции, ночью на кладбище никого не арестовывали, и здесь было прибежище мошенников и бродяг, а развратники приходили сюда в поисках подруги для одиозных любовных утех.

Процессия наконец приблизилась к кладбищенской стене, обрушившейся во многих местах до такой степени, что через провалы можно было без особых затруднений проникнуть на территорию кладбища. Тут из главных ворот навстречу оборванцам вышел местный звонарь, в черном балахоне с вышивкой, изображающей черепа, скрещенные кости и серебряные капли-слезы, и ровным голосом объявил:

— На улице Жестянщиков есть покойник. Назавтра для похоронной процессии нужны плакальщицы. Каждой выдадут по десять су, юбку или черный плащ.

— Мы пойдем, пойдем! — воскликнули несколько беззубых старух.

Они бы сразу и отправились занимать местечко на Жестянщиках, да остальные на них накинулись, и Деревянный Зад грозно рыкнул:

— К дьяволу! Кто тут собрался по своим делишкам, когда нас ждет Великий Кесарь? Чертовы старухи! Порядок забыли? Руки до вас не доходят, честное слово…

Пристыженные нищенки опустили головы, подбородки у них затряслись. И вот через проломы в ограде все полезли на территорию кладбища.

Звонарь ушел, тряся колокольчиком. То и дело на перекрестке дорожек он останавливался, чтобы, подняв голову к луне, заунывно затянуть псалом:

Вечный покой даруй им, Господи,
И вечный свет пусть светит им…

Анжелика, с расширенными от ужаса глазами шла мимо валявшихся повсюду трупов. Тут и там разверзли пасть братские могилы, уже наполовину заполненные мертвецами в белых саванах и ждущие новой порции умерших, чтобы захлопнуть свой зев.