Апелляция кибер аутсайдера 3

— Тика, ваше решение. — Латиноамериканка умела, когда нужно, загибать круто. — Если скажете — дверь сейчас уберём. Однако основные последствия лягут на вас, это в соответствии с контрактом. Мы сумеем вывернуться, если что-то пойдёт не так, но закону может потребоваться виноватый.

— Прошу как можно скорее дать мне возможность попасть внутрь к своему опекаемому, неважно каким способом. Если дверь при этом будет повреждена, весь возможный ущерб должен быть отнесён на мой счёт. — Японка заговорила громко, специально выражаясь прямо и недвусмысленно. — Любой вид ущерба. Имеет место преступное бездействие государства, я вынуждена защищать конституционные права несовершеннолетнего доступным способом. Сказано официально, — в воздухе зажглась уже знакомая цифровая подпись.

В интерфейс Дальхис упал соответствующий документ.

Миру, Ана и Айя стояли чуть в стороне и явно что-то бурно обсуждали в виртуале.

В самом коридоре на десяток метров в обе стороны не было ни души, лишь кто-то в штатском задумчиво глядел сюда от самой развилки, практически, из холла.

Субтильный перевёл вопросительный взгляд на Мартинес-старшую. Та коротко кивнула в ответ и выбросила вперёд указательный палец.

Латиносы снова стали похожи на муравьёв. В течение пары секунд весь периметр дверного косяка оказался утыкан какими-то непонятными бляшками.

"¡Atención!" — появилось в интерфейсе у всех без исключения.

В следующий момент бляшки хлопнули и дверь вместе с рамой без затей провалилась в помещение.

Первой к удивлению присутствующих внутрь рванула баскетболистка. Она буквально размазалась в воздухе, опередив даже пару очень непростых ребят из эскадрона.

Следом за ней, буквально на расстоянии шага, прилипла Мартинес-младшая. Дальхис, не скрывая изумления, попыталась прймать дочь за шиворот, но не преуспела: пальцы вхолостую схватили воздух. Выругавшись в реале, бегущую следом Миру она для надёжности подняла в воздух и, словно баскетбольный мяч, бросила Тике: "Следите сами!".

Внутри Рыжий и Бахебри ожесточённо сопели и катались по полу, оказываясь сверху по очереди с переменным успехом.

***

— Что ты видел?

Дальхис, Тика и девчонки тупо сняли меня с дознавателя в десять рук и отнесли в угол.

Сейчас они стоят шеренгой и форменным образом меня допрашивают, причём строго наказали говорить голосом и в интерфейс не думать соваться.

— Вначале неожиданно запустилось вот это приложение, — на автомате тянусь к гаджету активации.

— НЕТ! — рука Айи пребольно хватает меня за запястье. — Голосом! Рыжий, не тупи!

Странно. Обычно она себя так не ведёт даже на эмоциональных пиках.

— В систему вообще не лезешь, — хмуро добавляет Эрнандес. — Если хочешь кто-то показать, двигай пальцем здесь, — она подвешивает в воздухе панель управления.

Упираю ноготь в нужную виртуальную кнопку:

— Вот это. Причём я специально ничего не нажимал, но оттуда сразу уведомления посыпались.

— КАКИЕ УВЕДОМЛЕНИЯ?! — Дальхис и Тика, не сговариваясь, подаются вперёд.

Естественно, против воли и на рефлексе опускаю взгляд на две пары молочных желез. Ну а чё, там есть на что смотреть и у одной, и у второй, особенно с такими разрезами.

— Идиот. — От Мартинес тут же прилетает беззлобный подзатыльник.

Надеюсь, что беззлобный.

— Не лезь в сиськи моей матери, — вроде как на тон спокойнее предлагает Айя. — На вопрос лучше отвечай.

— Анекдот тянет вам рассказать! — огрызаюсь под влиянием эмоций. — О козлах, петухах и новичке в тюремной камере!

Впрочем, всё равно не поймут: наши фразеологизмы нужно знать, чтобы оценить, а местными я не владею.

Витя Седьков был чертовски далёк от подобного арго.

— Он нервничает, эй, сбавьте обороты, — Дальхис берёт бразды в свои руки. Потом обнимает меня за плечо и, копируя аналогичное движение опекунши накануне, касается губами моего виска. — Рыжий, ты молодец. Я видела и весь ваш разговор, и всё то, что было потом. Сейчас очень важно понять конкретно, какие именно детали этот, — кивок в сторону Бахебри, — успел обнаружить у тебя при вашем тактильном контакте.

Полицейского пара немногословных латинос несколько секунд тому упёрла лицом в пол, стукнув при этом локтём в затылок. Лоб южанина о покрытие загудел так, что даже мне стало нехорошо.

Сам дознаватель, кстати, не двигается и не шевелится.

Ещё один земляк Мартинес, стоящий в дверном проходе, что-то экспрессивно произносит по-испански.

— У нас минута. Сюда уже бегут, — переводит специально для меня мать Айи.

— Да ему твои буфера вон, мозги отшибли, — ворчит Эскобар-младшая родительнице без пиетета, демонстративно прослеживая за тем, куда направлен мой взгляд. — Как нырнул в твоё декольте — так там и плавает. Кобелина.

— Я не специа...

— У меня есть муж, которого я очень люблю, — как-то по-стариковски мудро улыбается мать дочери, затем поворачивается ко мне. — Ты вообще их читал, те уведомления?

— Нет, конечно. Не до того было. Когда он бороться полез, меня сперва вроде как током ударило. Потом я его лбом в лицо "поцеловал" — он мне руки заблокировал, а затем...