Апелляция кибер аутсайдера 4

— Любовь Тики Хамасаки к Сергею Седькову — несомненно великое чувство и лично я очень завидую, что Сергеем Седьковым так увлеклась подобная женщина. — Он почему-то заговорил о ней в третьем лице. — Но Тика Хамасаки увлеклась. Расслабилась и не хочет собираться. К моему огромному сожалению, это большое и светлое чувство у неё давно вышло за допустимые рамки.

— Херасе.

— Любовь Тики Хамасаки, такая слепая, нелогичная и сметающая все барьеры — это как раз ладно. Вполне по-русски, если говорить об этнопсихологии. Проблема знаете в чём?

Она промолчала.

— Это чувство вышло за, вернее, давно покинуло рамки созидания. Сейчас это большое и светлое чувство для Тики Хамасаки является саморазрушительным. Точка.

Какое-то время они помолчали оба.

— Скажи что-нибудь ещё, — без тени эмоций предложила японка.

— А всё. Нужно просто жить дальше, а вы тупо хороните себя заживо. Можете ответить на один вопрос?

— Смотря на какой.

— Абсолютно безобидный, в рамках приличий, из разряда, какого цвета карандаш у вас в руке.

— Да. Спрашивай.

— М-м-м, технически это будет два вопроса.

— Говори.

— Тика, если бы сейчас была возможность спросить Сергея Седькова с того света, его ответ имел бы для вас значение? Точнее, личное мнение, которое касается вас?

— Да.

Пацан, несмотря на возраст, походя и неожиданно зацепил очень глубоко. Или не походя?

Захотелось сказать столько, что даже зубы заныли.

Короткое "да" на удивление вместило в себя это всё.

— Второй вопрос. — Рыжий как ни в чём ни бывало катался в кресле по комнате. — Если бы сейчас спросили Сергея Седькова, что он выбрал бы, каким бы был его ответ? Выбирать из двух опций: Тика Хамасаки после его смерти справилась с собой и смогла быть счастливой и жить дальше, это раз. Два: Тика Хамасаки не пережила его смерти и очень быстро зачахла. Через весьма непродолжительное время, по меркам нейрокоррекции, её не стало.

В голове возникло странное ощущение, что зашевелилось что-то в середине мозгов. Она изо всех сил бахнула в невидимой части интерфейса по кнопке нейрокоррекции, удерживаясь от любой мимики, и не спеша набрала воздух для ответа:

— Ес…

— А мне отвечать не надо! — сын Сергея неожиданно замахал обеими руками. — Вы себе ответьте на этот вопрос! Впрочем, если хотите, я конечно могу выступить в роли жилетки, но…

Она мгновенно вспыхнула, наливаясь возмущением (и злостью?! Да ну?!).

— Всё, мне пора! — ненатурально заторопился воспитанник, явно уловив всё по её глазам. — Продолжим завтра, у меня ещё куча дел!

Дальше Рыжий самым нахальным образом отключился.

Следующие несколько десятков минут Тика абсолютно неконструктивно вычеркнула из жизни: вначале ревела навзрыд и сморкалась в собственный рукав, потом умывалась, потом выпила литра полтора сладкого эскобаровского органика.

Почти через час Хамасаки-старшая одобрительно кивнула самой себе по поводу того, что всё это время вот уже почти четыре тысячи секунд живёт без нейрокоррекции.

— Спасибо. — Серьёзно сказала японка в пустоте собственному отключенному браслету. — Правда спасибо, — повторила она, глубоко вдыхая и широко расправляя крылья носа.

* * *

ИНТЕРЛЮДИЯ

Хадзимэ был здорово удивлён неурочным вызовом в такой час. Он даже по инерции пару секунд таращился на время: и контакт анонимный (точнее, не из списка), и достаточно глубокая ночь за окном.

Попутно: интересно, а откуда его контакты у кого ни попадя?

— Да. — Ответив, он не стал скрывать из кадра обнажённого женского тела, повернутого спиной к звонящему и откровенно спавшего.

— Хамасаки-сан, прошу прощения за беспокойство, мне крайне неловко.

Звонившего Хадзимэ знал в лицо, которое прямо сейчас неудобства на самом деле не испытывало.

— Я беспокою вас по просьбе одного очень уважаемого человека из нашего ведомства, в противном случае не потревожил бы. — Один из прокуроров города был хотя и не в форме, но и не в домашнем.

Пиджак, рубашка, галстук. Интересно, чем это он занят по ночам.

В текстовой строке на мгновение возникли и исчезли иероглифы фамилии "Тераяма".

— Слушаю вас внимательно, — неподдельно удивился Хадзимэ, просыпаясь окончательно и быстро перемещаясь из спальни в кабинет, прикрыв за собой дверь. — Что понадобилось от меня военному прокурору?

Никаких точек соприкосновения в голову не приходило.

— Пожалуйста, прочтите это уведомление, а затем прослушайте этот разговор…

_______

Там же, через некоторое время

— … это очень досадный юридический казус. — Хамасаки задумчиво покусывал нижнюю губу. — HamQualCon действительно сейчас на какое-то время оказался за пределами прямого контроля моей семьи. В свою очередь, даю честное слово, что это не преднамеренное действие с нашей стороны. Искренне благодарю за информацию.

— Погодите, это не всё. Хадзимэ-сан, есть нюансы. К сожалению, ваш концерн, как участник первого списка, вне прямой юрисдикции федерации…

— Я это знаю не хуже вас.

-… соответственно, законными методами призвать вас к порядку можно только из метрополии, да и это непросто. Как и ваши структурные подразделения.

— Вы считаете меня настолько тупым, что решили повторить азбуку?