Апельсин потерянного солнца

Молодые люди отправились в далёкий путь на поезде с крайне сложными и противоречивыми чувствами. Вместо естественного радостного волнения от предстоящей после долгой разлуки встречи с родными и близкими их обуревали разные тревоги и сомнения, обида, возмущение и гнев. Особенно тяжело было Роберту, он ехал, по сути, в никуда: дом достался чужим, а о судьбе отца и сестры не было никаких вестей. Армен старался успокоить товарища, а сам то и дело нервно сжимал кулаки. Решили вместе поехать сначала в Степанакерт, домой к Армену, и там попытаться узнать что-либо о родных Роберта…

Мерный стук колёс и покачивание-убаюкивание вагона не действовали на ребят умиротворяюще. Внезапные приступы беспокойства и бессильной ярости сменялись проблесками надежды на то, что ещё можно что-то предотвратить, исправить, вернуть…

Глава 7

Степанакерт был совершенно не похож на себя. Всегда опрятный, зелёный, уютный и весёлый город сейчас имел вид большой, полуразрушенной, заваленной всяческим мусором деревни. Побитые здания стояли понуро, хмуро глядя на холодную улицу тусклыми глазницами окон, обтянутых целлофановой плёнкой вместо стёкол.

Блокада и регулярные артиллерийские обстрелы привели к закрытию заводов и фабрик, школы не работали, не функционировал общественный транспорт. Вместо автомобилей на улицах города можно было увидеть коров, небольшую отару овец. Трагический, казалось, нескончаемый рёв осла нагонял на людей ещё большую тоску и чувство беспросветности. А первые петухи в городе начинали перекличку ещё до наступления полуночи: не спалось и птицам, и они перестроились на военный лад.

Необычную картину «деревня в центре города» довершал всадник на коне — беженец, вернее ВПЛ — внутренне перемещённое лицо, человек, который вынужден был покинуть свой дом, спасаясь от смертельной опасности. В Степанакерте таких было много, город не был готов принять их, и ютились они где попало. Порой местом для ночлега им служил городской газон, на котором днём пасся пригнанный из деревень скот. Но, как водится, град бьёт по битому месту: именно эти люди чаще всего становились жертвами беспорядочных вражеских артобстрелов и бомбёжек…

Единственная связь с внешним миром поддерживалась на вертолётах через горы. Винтокрылая машина, рискуя собственной безопасностью, доставляла в город медикаменты и гуманитарную помощь, а отвозила в Ереван тяжелораненых, в надежде, что столичные врачи сумеют спасти им жизнь.

На таком вертолёте Армен и Роберт пробились на свою зажатую в кольце и истекающую кровью родину. Предки Роберта тоже были карабахские, хотя он сам родился в Сумгаите. Парень в душе очень надеялся, что отец и сестра сумели вырваться из ада и найти приют в старом дедовском доме в деревне, куда раньше они беззаботно приезжали летом отдыхать…

Глава 8

Мать едва узнала сына.

— Армен? — тихий вопрос прозвучал не как удивление по поводу его неожиданного появления, а как сомнение, он ли это вообще…

Нет, сын не слишком изменился. Конечно, он возмужал, стал шире в плечах, но лицом остался почти прежним, даже усы под дембель не стал отращивать, как это делали многие старослужащие, в особенности кавказцы.

У Армена остро кольнуло сердце, в глазах потемнело. Он невольно отвёл взгляд от незнакомого, сильно исхудавшего и измождённого лица матери и беспомощно посмотрел на отца. Тот обнял сына, поспешив спрятать своё по-детски растерянное лицо у него на плече.

От прежней Лары остались только огромные каре-зелёные глаза. Но в них уже не было блеска жизни, а только боль, грусть и безысходность. Болезнь, словно ненасытный вампир, высосала жадно и беспощадно все соки из своей жертвы. Прекрасный цветок, разливавший вокруг восхитительный аромат любви, радости и покоя, засохнул… У Лары не хватало сил даже обнять сына…

Армен не заметил, как вдруг оказались рядом сёстры и, прильнув к нему, разразились плачем. Не сумел сдержать слёз и отец. Небритый и осунувшийся, с тёмными кругами под глазами от бессонных ночей, он как-то сжался, стал, казалось, меньше ростом. Таким подавленным и потерянным Армен не видел отца никогда — он с трудом справлялся с навалившимся горем…