Апгрейд

Лифт здесь один, циркулирующий между ступенями первого уровня. Охранник сканирует меня металлодетектором, на всякий случай хлопает по многочисленным карманам и отправляет сразу на восьмую ступень первого уровня. Наверное, каждый черноротый мечтает туда попасть, там кормят, есть горячая вода и никто не пытается отнять заработанное: автоматчики бдят. Чтобы выжить на первом уровне, нужно принадлежать к преступной группировке из тех, что контролируют территорию и поддерживают порядок.

В просторном холле с продавленным диваном, где скучает автоматчик, меня встречает пара мужчин средних лет — повышенных до бригадиров черноротых: плешивый толстяк ниже меня на голову и темнокожий совершенно седой мужик без большого пальца на левой руке.

Корнелий, 54 года.

Уровень 1, ступень 8, бригадир сборочного цеха.

Толстяк хлопает приятеля по спине и ретируется, со мной остается темнокожий. Надо же, каким-то чудом затесался в наш зиккурат. Представляюсь и иду постигать новую профессию.

* * *

В мои обязанности входит осмотр, сканирование двигателей для автомобилей и при необходимости — доводка болтов шуруповертом. Под чутким контролем удивленного Корнелия полностью осваиваю навык уже к вечеру. Работать мне предстоит с восьми до восьми с перерывом на обед, зарплата — двести шекелей. Униформа предоставляется через неделю. Выходной один — на выбор в любой день. Но хуже всего, что обязательное условие — ночлег и питание здесь же, уходить можно только в выходной. Да я глаз не сомкну среди зверобогих!

Доносится гудок, знаменующий конец рабочего дня, и с башкой, пухнущей от шума, плетусь за Корнелием в жилой отсек, подмечая указатели, ведь легко заблудиться среди бесконечных коридоров.

Народ после работы валит в столовую, и тут как в метро в час пик. Взгляд скользит по спинам одинаково одетых людей и будто приклеивается к вихрастой русой голове высокого мужчины в темно-сером худи с изображением волчьей морды. Стоит сосредоточиться на незнакомце, и появляется характеристика:

Рэй, 28 лет

Вне системы. Инженер-программист.

Сердце срывается в галоп. «Вне системы» — значит ли это, что он тоже трикстер? Хочется окликнуть его, броситься к нему, расшвыривая остальных, но я вовремя себя останавливаю, понимая, что с этим парнем дело нечисто. Программисту место как минимум среди гамм с третьего уровня, но не среди работяг. Кто он вообще такой? Порыв быстро проходит, ведь благодаря программе я вижу, что Рэй свой, а он увидит во мне разве что навязчивого психа или врага — если ему есть что скрывать. Сближаться с ним нужно осторожно.

Словно ощутив мой взгляд, уже возле входа в столовую Рэй поворачивает голову и встречается со мной взглядом: у него открытое, я бы сказал, беспомощное лицо: щеки, как у ребенка, губы бантиком, изящный нос и широко распахнутые глаза редкого янтарного цвета…

По спине продирает мороз: я отчетливо чувствую исходящую от него угрозу, взгляд у него холоден, как лезвие ножа. Или кажется, или на самом деле на дне его зрачков мне видятся огненные сполохи. Отвожу взгляд и ставлю цель: сблизиться и поговорить с Рэем.

Из раздумий выдергивает голос Корнелия:

— Тут у нас душевая. Сразу за ней — сортир. Там дальше, куда все идут — столовая. Тебя еще не посчитали, так что жрать будешь только завтра.

Мне не привыкать. В детстве приходилось голодать неделями.

Заглядываю в душевую: крашенные почерневшие стены, вода льется сверху и сбоку. Никаких тебе кабинок. Вот это хреново, потому что раздеваться при всех мне нельзя: татуировки-то нет. Да и вообще надо все время быть на стреме, а в выходной попытаться набить татуху у кого-то из маргиналов, благо деньги есть, спасибо Малху.

— А что там? — прикидываясь дурачком, указывая на запертую дверь впереди с табличкой «не влезать».

— Тебя должен волновать только маршрут, которым мы идем, и еще один, ведущий к бабам. Если начнешь шариться, тебя пристрелят. Я доходчиво объяснил?

— Более чем.

Останавливаемся напротив двери с номером 234, находящуюся в самом конце коридора, я прикладываю браслет, и она открывается. Бригадир хлопает меня по спине.

— Тут твой новый дом. Обживайся.

Сказать, что здесь воняет, — не сказать ничего. Комната сырая и тесная, без окон. Две двухъярусные кровати с одной стороны, две с другой, между ними — облупленные шкафы-пеналы. Обитатели комнаты расселись на полу перед крошечным телевизором, стоящем на тумбочке напротив входа. Насчитываю шесть спин, значит, два койко-места пустуют, вот только как понять, какие, когда все постели заправлены?

Мужики смотрят программу «Выживи на полигоне» — реалити шоу с игрой на выбывание и убийствами в прямом эфире. Брызгая слюной, один из зрителей орет:

— Сука, он железный, что ли? Врежь, ему, Ржавый!