— Представляешь, папа, наша Арманда теперь графиня, — завистливо пожаловалась вторая, — Всамделишная графиня. Уже полтора года, как.
— И уже полгода, как вдова. Ах, я так скучаю по своему бедному Шарлю, — грустно добавила Арманда, — Но Флёр, возможно, будет более удачлива — к ней посватался сам барон де Пулье, восходящая звезда армии, один из лучших полководцев императора.
— Суеверный скряга, — фыркнула Флёр, — Ты только глянь, что он мне подарил в день помолвки.
Она распахнула тончайшую шаль на своей шее и продемонстрировала могильному камню изящно выполненное, но очень скромное серебряное распятие.
— Прекрасная работа, — похвалила Арманда.
— Ты получила от своего Шарля превосходного скакуна и алмазные подвески, — прошипела Флёр.
Обе уставились друг на друга ненавидящими взглядами, потом рассмеялись. Сёстры сложили прелестные головки на надгробие и некоторое время молчали, подставив бледные лица нежным лучам восходящего майского солнца.
— Мы должны проститься с тобой, папа. Наверное, надолго. Император начинает новую кампанию, его армия продолжит свой поход на восток, — поведала Арманда.
— И мы идём с первым эшелоном войск. Прямо сегодня, — подхватила Флёр.
Она доверительно пригнулась к выбитому в камне лику сурового усатого мужчины:
— Понимаешь, папа, нас постоянно мучает дикая жажда.
При этих словах черты лица девушки размылись; чувственный рот разошёлся багровой прорехой — от уха до уха — открывая четыре ряда кривых акульих зубов, а глаза почернели — тьма поглотила радужку и белки.
— Ну-ну, милая, возьми себя в руки, к нам идёт наш верный Кристиан.
По дорожке, сильно хромая на правую ногу, шёл высокий седой старик. Он остановился за пару шагов до могилы, с достоинством поклонился могильному камню и произнёс в пустоту перед собой:
— Простите, миледи, но мы должны отправляться — армия не станет ждать даже вас.
Девушки поднялись и нежно поцеловали блестящую поверхность камня.
Потом подхватили под руки своего слугу и устремились прочь, не оглядываясь.
Каменный лик оставался бесстрастным, лишь из уголка незрячего глаза выкатилась скупая, солдатская слеза.