Apocalypse Never

"Я думаю, что, пройдя через все это в детстве, вы можете обрести решимость сделать что-то в своей жизни", - сказала она. "Вы понимаете, что ваша жизнь может быть короткой, и не стоит ждать. И я не стала этого делать. Подозреваю, что одноклассники считали меня довольно жесткой, но мне нужно было быть храброй ради моего брата, который, хотя и был всего на два года младше, страдал от серьезных нарушений развития и не понимал, что произошло, и ради моего отца, который должен был держать себя в руках, чтобы каждый день ходить на работу".

Джерри решила изучать медицинскую науку. Будучи студенткой университета, она узнала об опасностях, связанных с загрязнением воздуха. "Частью нашего курса было вскрытие трупов в больнице, и мы всей группой отправились туда - первый труп, который я когда-либо видела, пожилой мужчина. Когда дело дошло до резекции легких, он вынул легкие, разрезал их, и вы увидели, как из легких сочится черная ужасная субстанция".

Джерри спросил патологоанатома, был ли покойный курильщиком. Они ответили: "Нет, это просто эффект загрязнения". Мы все были крайне удивлены. Мы все думали, что он был заядлым курильщиком, а оказалось, что он жил в котловине, в той части города, где дым оседает".

В 1984 году Герри разработала методику обследования рака щитовидной и молочной желез. Ее руководитель предложил ей изучить рак щитовидной железы.

"Мы изучали воздействие пестицидов на клетки животных", - говорит она. "Мы пытались понять, каковы нежелательные побочные эффекты у животных, исходят ли они от одной клетки, и имеет ли это отношение к здоровью человека. Мы увидели, что для возникновения рака у животных необходимо сильное и длительное воздействие радиации".

Затем, когда ей было двадцать шесть лет в 1986 году, она увидела по телевизору репортаж о Чернобыльской катастрофе.

"Помню, я подумал: "Это может быть очень неприятно". Больше я об этом не задумывался. Затем, в 1989 году, моего начальника, выдающегося эндокринного патолога и итальянского эндокринного клинициста, попросили съездить в Беларусь. Когда он вернулся, его заметно потрясло то, как много там было детских раков щитовидной железы".

Авария на Чернобыльской АЭС, произошедшая в 1986 году на территории современной Украины (в то время входившей в состав Советского Союза), стала самой страшной в истории атомной энергетики. Операторы АЭС потеряли контроль над несанкционированным экспериментом, в результате которого загорелся реактор . Не было защитного купола, и радиоактивные частицы вырвались наружу.

Джерри отправилась в Беларусь и Украину и продолжала регулярно возвращаться, чтобы изучать пациентов, у которых развился рак щитовидной железы. В конце концов она создала Чернобыльский банк тканей, чтобы сохранить удаленные щитовидные железы и сделать их широко доступными для исследователей, стремящихся понять воздействие радиации.

По данным ООН, после тушения чернобыльского пожара погибли двадцать восемь пожарных, а в последующие двадцать пять лет девятнадцать сотрудников служб быстрого реагирования умерли по "различным причинам", включая туберкулез, цирроз печени, сердечные приступы и травмы. ООН пришла к выводу, что "отнесение радиации к причинам смерти стало менее очевидным".

Смерть любого пожарного - это трагедия, но стоит посмотреть на эту цифру в перспективе. В 2018 году в США погибли 84 пожарных, а во время терактов 11 сентября 2001 года погибли 343 человека.

Джерри указывает, что единственное воздействие Чернобыля на здоровье населения, помимо смертей первых ликвидаторов, - это двадцать тысяч зарегистрированных случаев рака щитовидной железы у людей в возрасте до восемнадцати лет на момент аварии. В 2017 году ООН пришла к выводу, что только 25 процентов, пять тысяч, можно отнести на счет чернобыльской радиации. В более ранних исследованиях ООН предполагала, что к 2065 году может быть до шестнадцати тысяч случаев, связанных с чернобыльской радиацией, тогда как на сегодняшний день их было пять тысяч.

Поскольку смертность от рака щитовидной железы составляет всего 1 процент, это означает, что ожидаемая смертность от рака щитовидной железы, вызванного Чернобылем, составит всего 50-160 человек в течение восьмидесяти лет жизни.

"Рак щитовидной железы - это не то, о чем думает большинство людей, - говорит Джерри, - потому что при правильном лечении у него такой низкий уровень смертности. Внезапно это становится тем, чего не стоит так бояться. Это не смертный приговор. Она не должна сокращать жизнь пациента. Главное - заместительные гормоны, а это не проблема, потому что тироксин стоит очень дешево".