Апофения

"Протестую! — раздался женский голос из конца зала. — Господин Спиткин! Вы меня не проинформировали, что на этом суде уже есть приглашенный эксперт - астролог со стороны обвинения. В связи с этим обстоятельством я вынуждена отказаться от своего экспертного заключения".

"И я! — подхватил второй голос, на этот раз мужской. — Я тоже отказываюсь от своего заключения".

"Если эксперты отказываются от своих заключений, заключения не могут приводиться в суде. Переходите к следующему доводу", — констатировал судья. Гай язвительно подмигнул адвокату.

"Правила астрологической ассоциации строго запрещают публичную критику работы коллег, как словом сказанным, так и словом написанным, особенно в присутствии клиентов. Нарушители профессиональной этики могут быть исключены из ассоциации астрологов. Эх, Спиткин, Спиткин, ты проспал второй курс университета?" — мысленно злорадствовал прокурор.

"Ноу меня есть письменные заключения..." — возмутился адвокат.

"От которых отказались эксперты. Оглашая эти заключения, вы нарушите закон и лишь усугубите дело своего подзащитного", — перебил судья.

Теодор возмущенно развел руками, но возразить ему было нечего.

Заседание продлилось еще несколько часов. Некоторое время адвокат рассказывал о том, какие положительные качества имеются у подсудимого, приводил отзывы коллег по работе, знакомых и соседей. Отмечал, что раньше за ним не наблюдалось никакой преступной деятельности или нарушений, а также признаков социопатии. Настаивал на том, что подсудимый никогда не был в доме, где была обнаружена жертва.

Подсудимый, склонив голову, с мрачным видом слушал и лестные отзывы о себе, и доводы прокурора о том, почему все это не имеет значения в свете имеющихся доказательств, которых накопилось изрядное количество. К уже перечисленным доказательствам вины добавились снимки отпечатков биополя на месте преступления и показания медиума, который выяснил имя преступника у духов.

"Присяжные могут удалиться на обсуждение", — наконец объявил судья, и двенадцать человек удалились в зал для совещаний. Прошел час. Наконец пристав принес запечатанный конверт, и судья, раскрыв его, объявил вердикт:

"Подсудимый единогласным решением присяжных признается виновным в жестоком убийстве белохохлой курицы путем обезглавливания и последующем поедании птичьего мяса, запрещенного к употреблению в соответствии с пунктом 3.14 статьи 159 уголовного кодекса. Он приговаривается к трем годам заключения и принудительным работам на органической плантации в качестве ассенизатора".

Глава 2. Бестолковые

"Нет, это смешно! — Эндрю откинул в сторону газету. — Я курица! Я хлопаю крыльями. Ме густа! Не ешь меня — зеком станешь! А если завтра откроют, что и у растений и грибов есть душа? Чем мы будем питаться? А ведь откроют! Непременно откроют! Любителей деревьев и корешков у нас хватает". — Эндрю находился в камере один, но говорил вслух, будто вел дебаты с невидимым оппонентом. — "Все происходит по самому плохому сценарию. А ведь я предвидел, что так оно и будет. Теперь Арсен мне бутылку должен. Он проспорил. Он говорил, что скоро все наладится. А хрен!"