Апофеоз, или Зарисовки на руинах моего сознания (Экзорцизм - 2)

Жильцов здесь не оказалось. Форри решил, что их скорее всего вообще нет в доме. Ушли на всю ночь куда-то, проигнорировав служебные обязанности! Они поступали так и раньше. Непонятно одно: откуда супруги брали деньги, чтобы просаживать их вот так? Последнее время работала только Хулия (в промежутках между приступами астмы), а Лоренцо сочинял рассказы, но до сих пор смог продать лишь "жесткую порнографию", и то всего пару раз. Наверное, время от времени они навещают какого-нибудь благодетеля и стригут с него денежки. Мысли об этом еще больше разозлили Форри. Он так мало требует от бессердечных неблагодарных людишек! Охранять дом от грабителей по ночам вот все, что он просит за право жить здесь. А когда Форри упрекал их за то, что они пренебрегают своими обязанностями, то в ответ слышал лишь глумливый смех и упреки в эксплуатации.

Он еще раз обыскал весь дом, затем, надев плащ, спустился в гараж. Картины Стокера там тоже не оказалось.

Через пять минут прозвенел звонок. Аккерман принимал все сообщения на автоответчик, а стало быть, мог спокойно подумать и решить, отвечать ему или не брать трубку.

Голос говорившего звучал глухо, невнятно, узнать его было невозможно, хотя он представился как Влад - приятель Форри и коллега по правлению Общества почитателей графа Дракулы. В конце концов знакомое имя перевесило сомнения, и Аккерман поднял трубку.

- Форри, это не Влад. Ты, наверное, уже понял, а?

- Да, - тихо отозвался Аккерман. - Кто вы?

- Друг, Форри. Друг. Ты меня знаешь, но сейчас сказать, кто я на самом деле, не могу. Я вхожу в Лигу лорда Развена и в твое Общество Дракулы. Не хочу, чтобы на меня у кого-нибудь имелся зуб... Но все равно я должен с тобой поделиться... Я слышал, что ты недавно получил эту картину Стокера, и собирался зайти полюбоваться на нее. Но когда пришел на очередное заседание Лиги Развена... я увидел... Увидел ее там!

- Что?! - пронзительно взвизгнул Аккерман. Он впервые потерял самообладание.

- Я увидел ее у них. Картина висела на стене в доме...

Напряженное молчание.

- Во имя всего святого, во имя премии Хьюго! Продолжай, не надо меня мучить. Я... я имею право знать, куда она пропала! Я владелец!

- Да, верно... Но я чувствую себя дерьмом из-за того, что закладываю того парня! Он...

- Он вор! - воскликнул Форри. - Отвратительный вор! Ты никого не закладываешь! Нет-нет, ты не стукач, ты выполняешь священный долг гражданина! Ты послужишь на благо Общества, не говоря уже о том, что послужишь мне!

Даже в такие моменты, чувствуя истерическое возбуждение, смешанное с униженным чувством обворованного благодетеля, Форри не мог удержаться от сомнительных каламбуров.

- Ага, верно... Да, наверное, ты прав. Я скажу тебе... Отправляйся прямиком к дому Вульстона Хипиша. Увидишь сам, правду я сказал или нет.

- Вульстон Хипиш! - мучительно простонал Форри.

Потом из него вырвалось: - Нет-нет, только не это!

- Да, именно это, старик! Должно быть, он тебя надувал и вынюхивал что и как не один год! Мне тебя вроде как жаль, понимаешь, Форри, потому что ты такое от него претерпел. Хотя, что правда, то правда, у него отличная коллекция. Что и говорить! Ну, это неудивительно, ведь многое он получил от тебя!

- Никогда в жизни ничего ему не отдавал!

- Да, а он брал сам! Ну пока, Форри.

ГЛАВА 6

Через пятнадцать минут Форри уже стоял возле дома Хипиша, который находился всего в двух кварталах от его собственной резиденции. Укрытый кромешной тьмой, усиленной плотной завесой дождя, особняк казался точной копией жилища Аккермана. Это было типичное калифорнийское бунгало в псевдоиспанском стиле, покрытое штукатуркой зеленого цвета. Если подходить с фасада, подъездная дорожка располагается слева; вступив за окружавшую дом стену, можно увидеть растущее во внутреннем дворике дерево, наклонившееся над землей так, что ветви, словно огромные корявые руки, заботливо прикрывали кусок черепичной крыши. В конце дорожки стоял гараж, перед ним гигантский фанерный щит с изображением монстра из фильма.

С правой стороны находился небольшой порожек с деревянной дверью, почти сплошь покрытой разными объявлениями:

"КУРИТЬ ЗАПРЕЩЕНО", "ПРЕЖДЕ ЧЕМ ВОЙТИ, ВЫТИРАЙТЕ НОГИ И МОЗГИ", "СТАРШИЙ БРАТ ХИПИШ ВИДИТ ВСЕ!" (прилеплено к маленькой телекамере, с помощью которой хозяин рассматривал гостей, прежде чем впустить) и "ЗДЕСЬ ГОВОРЯТ НА ЭСПЕРАНТО И ВОЛЯПЮКЕ" (последнее страшно задевало самолюбие Форри: долгое время он был ревностным эсперантистом.

Хипиш не только собезьянничал, выучив эсперанто, но, желая Доказать свое превосходство перед соперником, изучил его главного конкурента - воляпюк).

Форри довольно долго стоял перед дверью, занеся палец над звонком.