Апофеоз (СИ)

Ах! К чему все эти враки?! Мне надоело жить во лжи! Я боюсь взглянуть в глаза истине, ибо истина жестока, но справедлива. Чего таить? Где-то в глубине своей души я знала эти Ангельские голубые глаза. Догадывалась… Понимала… Противилась. Не переживала, а лишь отдалялась и отдаляла его от себя.

Случайность. О нет… Глупость! Глупость чистой воды! Мне не нужен был Ангел! Не нужна была его чистота, и мне плевать хотелось на все эти правила морали! Да к чему мне нужна эта легкая непорочная симпатия Ангельского существа, когда я хотела пламенной любви грешного Демона?! К чему вся эта ложь про мою неосведомленность?! Давайте обратим свой взор на истину! Я променяла чистого Ангела на Демона ради той любви, что я испытываю к этой Адской Твари! Даже сейчас, осознавая своё столь безысходное положение, я бы всё равно не отказалась от пути, что прошла. Возвращайте меня в прошлое, терзайте меня повторениями, но я еще тысячи раз, снова и снова, провела бы ночь с Саске, поцеловалась бы с Итачи, спустилась бы в Ад за их душами и отвергла бы помощь Небес!

Но сейчас, когда всё встало на свои места, когда память вернулась ко мне и заставила посмотреть на всё иными глазами - сейчас, в эту самую секунду я знала ответ на все вопросы. Я знала, что мне нужно. Я хочу Саске. Я люблю его и сделаю всё ради того, чтобы спасти его, как он пытался спасти меня сотни тысяч раз. Хотя бы один раз… Последний раз.

Он так долго был моим, что сейчас я не могу представить, как в следующей жизни, начав всё с чистого листа и с чистой памятью, я проживу жизнь без него.

Если он мой, то без остатка. Если я его, то до самого конца. Мы нужны нам и чтобы доказать это друг другу и всему миру в целом, мы одурачили всех и вся, предавали и просили прощения, ненавидели и любили. Мы приложили немало усилий и преподнесли много жертв, чтобы сохранить нас в течение четырех тысяч лет. Я стала зависимой от него, а Саске пристрастился ко мне, как к наркотику. И именно поэтому мой запах, который был не сильнее запаха любой другой человеческой души, был для него самым сильным и самым притягательным. Только он замечал блеск моей души. Только ему было подвластно слышать шепот моей Души.

Но сейчас всё иначе. Сейчас я вижу его в последний раз и совершенно не понимаю, как до такого докатилась…

Я наклонила к нему голову и мягко коснулась его холодных губ. Это наш последний поцелуй. Больше у нас не будет возможности коснуться друг друга и ощутить ту жгучую, пламенную любовь. Я отрывалась от него и встала на ноги. Теперь его нет рядом, а значит, жизнь потеряла все былые краски. Мною овладело ледяное равнодушие и презрение ко всему миру в целом. Я взглянула вдаль…

…Раньше я не задумывалась об этом всерьез, уделяя подобным размышлениям не более мгновения за день. И даже сейчас, стоя на краю света, наблюдая перед собою развернувшийся Армагеддон, заглянув в глаза Смерти и сполна познав её образ, я остаюсь такой же легкомысленной. Более того – я нахожусь в пугающем спокойствии, пребываю в томящем равнодушии, утратив всякий интерес к мирской жизни.

Я замаралась. Мои руки по локоть в густой теплой крови, которая, стекая к кончикам пальцев, крупными каплями падала на мертвенно-бедное лицо Падшего Ангела. Возвышаясь над его безжизненным телом, на высоком обрыве, я внимательно всматриваюсь вдаль, где во времени застыла Последняя Битва.

В воздухе повисли копоть и кровь. Неприятный запах горелой плоти стал чем-то привычным, и я уже не чувствую былого отвращения. Пугающая тишина прерывалась звуками тихой мелодии, источником которой была я сама.

Всё замерло. Замерло и раздираемое молниями небо, которое секундами ранее дрожало, то вспыхивая ярко-синим огнем, то погружаясь в холодный, тяжелый и тесный мрак, страшно сужавший её. Трава и деревья, а вернее то, что от них осталось, легли на землю, сгибаемые ударами ветра, дождя и мощными непоколебимыми ударами прирожденных убийц.

Замерли все. Небеса разверзлись, и ослепительные лучи – лики Святых воинов – падали прямиком в прогнившую пропасть, откуда доносились предсмертные крики тысяч грешников. Неподвижными, точно статуями, стали Древние. Их статные фигуры приобретали совсем уж величественный вид в битве друг против друга. Красивые и непобедимые, они безжалостно кромсали своим оружием родных братьев и сестер, веруя в праведность своих поступков.

Здесь нет Жизни. Здесь торжествует Смерть – тот самый таинственные образ неизвестности и страха.

Мой выбор неизбежен, и его последствия являются лишь следствием уже совершенного. От меня зависит только жалкое будущее, которое в любом из случаев останется одинаковым. Другими словами, я своеобразная часовая стрелка, решающая, когда наступит неминуемое мгновение гибели деградирующей цивилизации.

Мне не страшно. Страх исчез из моего сердца в ту минуту, когда бредни стали предсказанием. Уже тогда всё перестало быть привычным человеческому разуму. А реальность уже задолго до этого успела исказить саму себя. Мир, казалось, перестал быть прежним.

- Пора, - тихо прошептала Смерть позади меня, прервав мои размышления.