Апогей Звездной Войны (СИ)

Многие вспомнили про Идониса Ардишапура. Задавались вопросами, где он сейчас и почему покинул их? Может, он в сговоре с амаррцами? Ну, конечно в сговоре, сам-то он кто? Не станет ли Радонис ловушкой для Братства? Ведь и правда, для чего их всех сюда притащили? Новых выплат всё нет и нет, а те жалкие гроши, что им перечислили сразу после эвакуации, почти закончились. Всё чаще и чаще имя Идониса проклиналось. Многие готовы были разорвать его на куски за то, что он сейчас не с ними.

Вскоре от дальних столов, расположенных неподалёку от обрыва прилетели слухи, что несколько человек отравлены: их безудержно рвёт и они бьются в конвульсиях. Кто-то начал объяснять, что дураки сожрали лишнего и перебрали со спиртным, но эта версия потонула в злобном рёве взбудораженной агрессивно настроенной толпы. Несколько сот человек устремились к кухням. Они принялись всё крушить, избивать поваров и рабов, в лампы-прожекторы полетели бутылки, несколько человек мочились и испражнялись в парковые бассейны, предвкушая, какая утром будет реакция тех, кто следит здесь за порядком.

Под яростными ударами развалилась покрытая золотым барельефом калитка, что отделяла парк от непосредственно дворцовой территории. Разгорячённые, злые, источая перегар наёмники ввалились в сад с аккуратно подстриженной растительностью. Здесь вдоль дорожек, выложенных декоративной плиткой тянулись клумбы с пёстрыми цветами, повсюду разносилось сладко-медовое благоухание. На перекрёстках дорожек возвышались арки из перевитых стеблей и листьев, в воздухе кружились маленькие дроны-осветители, издавая тихую, чарующую мелодию.

В первое мгновение солдаты застыли, пораженные красотой и уютом сада, но затем подталкиваемые напирающей сзади толпой устремились вперёд. Они обрывали листья, бросали бутылки на дорожки, плевали, сморкались и справляли нужду куда придётся. Одни клумбы были вытоптаны, с других наёмники целыми охапками сметали все цветы и дарили их своим пьяным, хохочущим подругам. После, все снова устремились в парк, где принялись пить, орать, драться и участвовать в оргиях.

Многие сидели за столами и пели, стараясь перекричать соседей, кто-то тянул к себе недопитую бутыль, кто-то искал вокруг себя бешеными пьяными глазами, чего бы ещё сожрать. Вопли, ругань, стоны избитых слуг и поваров, визг и плач женщин, которыми овладевали против их воли - всё смешалось в единый тяжелый и ужасающий гул, охвативший весь дворцовый парк от края до края. На сотне наречий, в пьяном бреду солдаты требовали ещё выпивки, жрачки, денег и женщин.

Никто не заметил, когда окна верхнего этажа резиденции Ардишапуров внезапно осветилась. Затем, свет словно бы потёк, заструился по лестнице, что вела из здания в сад. Одна из позолоченных дверей открылась. На пороге появилась девушка лет двадцати, облаченная в длиннополую мантию традиционной бело-коричневой амаррской расцветки. Чёрные волосы её были уложены в высокую прическу и пронизаны нитями из мелкого розового жемчуга. Стройную талию подчёркивал узкий золотистый пояс, маленькие ноги обуты в босоножки на небольших каблуках. Её сопровождали юноши - младшие послушники храмов, идущие по лестнице в два ряда. Они носили короткие куртки с серебряным шитьем по центру, узкие чёрные штаны и держали в руках штандарты с изображением стального импланта руки - родовой герб Ардишапуров. У некоторых были музыкальные синтезаторы в форме длинных спиралевидных морских раковин.

Наконец, вся процессия спустилась в сад, миновала его и вышла через разбитую калитку в парк. Двое первых послушников, идущих по сторонам от девушки были вооружены шоковыми пиками.

Глядя на девушку, солдаты начали шептать, что это Алиффа - дочь Идониса Ардишапура. Никто из наёмников раньше не видел её. Но она, едва появившись, тот час же поразила всех собравшихся. Её скромное, простое, элегантное одеяние, отсутствие косметики, естественная красота нежного лица, больших, лучистых глаз в которых не было ни страха, ни смятения перед столь огромной массой мужчин, стяжавших славу, по большому счёту дурную, заставили всех примолкнуть и ждать, затаив дыхание. Она, не была похожа на истинную амаррку, ни цветом своих волос, очень чёрных и волнистых, ни чуть смугловатой кожей, в то время, как высокородные женщины Империи славились нежной белизной своих тел. Ходили слухи, что мать Алиффы минматарка с Эзарры. Идонис Ардишапур сильно рисковал своей репутацией, сделав такую женщину любовницей и разразился бы настоящий скандал, окажись Алиффа их дочерью. Но так ли это никто не взялся бы утверждать со стопроцентной уверенностью. Ардишапуры ревностно берегли свои тайны.

Алиффа прошла к центру парка и там остановившись, заговорила на одном из общегалактических диалектов, понятных большинству окружающих. Голос у неё был приятен, чуть с грудным тембром и она особо не напрягалась, в то время, как слова ее разносились по всему парку и были слышны, даже в самых отдаленных его уголках.